ИССЛЕДОВАНИЯ показывают, что одно из самых употребительных на иврите слов – слово «Шалом». Израильтяне приветствуют им друг друга, и многие произносят его при прощании. (Есть и употребляющие два просторечных слова «йелла бай» – одно арабское, другое – английское).

«Шалом» – это не синоним европейского слова «мир», как думают многие. Оно гораздо шире. Его смысл восходит к значению «целый, весь» и передает ощущение всеохватности, безопасности, благополучия. Ни на одном европейском языке нельзя сказать: «Наши солдаты атаковали противника и вернулись на свою базу с «шалом».

На арабском «салам» имеет то же значение.

Но даже в суженном значении «мира», «шалом» выражает глубокое человеческое стремление. Со времен античности люди стремились к миру и страшились войны. «Dona nobis pacem» – «(Боже) Даруй нам мир» – слова из католической мессы. Несколько композиторов положили их на музыку. Я помню, что пел их в детстве.

Но в современном Израиле произнести слово «мир» при политическом обмене мнениями, всё равно, что выругаться. Можно что-то сказать о политическом урегулировании, но и это кажется подозрительным.

Вошло в моду утверждать, что движение за мир обречено, что решение по «Принципу Двух Государств» умерло, а по «Принципу Единого Государства» – было мертвым еще до рождения.

Безопаснее всего сказать: «Я за мир, но…»

НЕДАВНО популярный среди американских евреев колумнист газеты «Ха-Арец» Ари Шавит (Ari Shavit) написал статью, в которой в равной степени осуждал «экстремистов слева» и «экстремистов справа» – и тех, кто стоит за войну, и тех, кто стоит за мир. Он вызвал бурю негодования. Левые возмутились, утверждая, что они никогда не убили ни одного своего оппонента, не говоря уже о премьер-министре, тогда как за правыми числится и такое, и многое другое.

Можно ли, например, сравнить лидера партии «Мерец» Захаву Гальон с Мири Регев из «Ликуда»? (Недавно Регев, привлекательная женщина, ранее бывшая представительницей армии, подала в суд на блогера, обозвавшего ее «потаскухой, у которой рот, как помойная яма». Суд отверг этот иск).

На Шавита набросились самые прославленные. Журналист Акива Эльдар, всемирно-известный скульптор Дани Караван (стена за спикером Кнессета сделана им) осудили его взгляды. Но допустимо ли сравнение?

«Правые» ведут нас к государству апартеида, в котором еврейское меньшинство будет угнетать арабское большинство, а «левые» стремятся к ситуации, когда оба народа будут жить бок о бок в мире. Где тут симметрия?

Но журналисты любят симметрию. Осуждение обеих сторон создает впечатление собственного превосходства и беспристрастности. Это также дает читателям основание думать, что авторы люди духовно независимые, высоко воспарившие над земной суетой.

Политики испытывают еще большее искушение. И «правые», и «левые» утверждают, что они относятся к «центру», надеясь, что именно там они смогут набрать большинство голосов. Если вы «правый», вы предполагаете, что правые проголосуют за вас в любом случае, и поэтому выгодно искать опору в «центре». Это же справедливо и в отношении «левых».

Но в таком случае политический процесс искажается. Обе стороны скрывают или затушевывают свои подлинные взгляды, чтобы привлечь избирателей, у которых вообще нет никаких взглядов или которым, честно говоря, всё до лампочки.

Иными словами, ведут нацию в будущее те, кто меньше всего думает об этом будущем.

Можно вспомнить Уинстона Черчилля, который сказал, что скорейший способ разочароваться в демократии, это поговорить пять минут с избирателями. Но тот же Черчилль сказал, что хотя демократия – очень плохая система, все другие испытанные системы – еще хуже.

ШАВИТ не против мира. Как раз наоборот: он любит мир.

Он даже предлагает широкий мирный план: если Махмуд Аббас безоговорочно примет мирные предложения Эхуда Ольмерта, и если арабские государства откажутся от любых требований о возвращении палестинских беженцев, он, Шавит, готов вести переговоры о мире.

Мне это представляется несколько наивным.

Ольмерт выступил со своими мирными предложениями на исходе карьеры, когда его обвинили в коррупции. Я не помню их содержания и, боюсь, мало кто их помнит. Они не соответствовали палестинским требованиям, и с какой стати Аббас должен принять израильский мирный план из рук обанкротившегося политика перед выборами?

Что касается беженцев, позиция Шавита еще более инфантильна. Требования беженцев – одна из самых сильных карт арабской дипломатии. Они могут от нее отказаться, но только после долгой и упорной борьбы, и за соответствующую цену. Для начала: создание палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме и открытие сообщения между Западным берегом и Газой.

Отказ от требований еще до начала переговоров выглядит несколько нереалистично и показывает лишь, насколько у Шавита отсутствует понимание того, что значит мир.

ИЗРАИЛЬСКИЕ «левые» не умерли. Для них подошло бы немецкое слово «scheintot» – тот, кто еще жив, но принят за мертвого. (Один из кошмаров моего детства: быть заживо похороненным).

Партия «Авода» – жалкий остаток могучей силы, которая возглавляла общину до создания государства и вела борьбу за создание Израиля. Теперь во главе ее ничтожные лица, в первую очередь, официальный лидер оппозиции, Ицхак Герцог. Во время последней войны эта партия набрала в рот воды, лишь время от времени давая Биньямину Нетаньяху непрошенные и неисполненные советы о том, как лучше вести войну.

«Мерец» оказался немногословнее. Когда гремели пушки, его музы молчали.

Ни у одной из этих двух партий не было ни малейшего шанса изменить ход событий. В опросах: «Кого вы предпочитаете видеть на месте премьера?», Герцог не дотягивает и до десяти процентов.

Арабские партии? Кто их спрашивает? Никто. Всё в порядке.

ДВЕ НЕДЕЛИ назад, когда мне исполнился 91 год, я спросил себя: «Если бы мне было 25, и я стремился к активной деятельности, каким образом я попытался бы создать «Новых Левых»?

Первый совет самому себе, был бы таким: «Не веди себя, как туземец, который, купив новый бумеранг, метнул старый, и тот попал ему прямо в голову». Я запер бы старый бумеранг в шкафу, и обзавелся самым новым.

Как? Прежде всего, я избавился бы от старых лозунгов, призывов и символов, и стал бы организовывать «левых».

Что слово «левый» говорит среднему израильтянину? Для полутора миллионов «русских» иммигрантов оно символизирует ненавистный Советский Союз, Сталина и КГБ. Миллионы «восточных» евреев, связывают его с ашкеназийской элитой, взявшей верх во многих сторонах жизни страны. Для религиозных любых оттенков оно определяет светское общество, забывшее Бога и Его 613 заповедей. Арабским гражданам оно напоминает о долгом пути их предательства левыми правительствами.

Нам нужен новый призыв, который примут и полюбят разные секторы теперешнего израильского общества. Мужчины и женщины, ашкеназы и восточные, религиозные и светские, евреи и арабы.

Задача не из простых. Я бы подобрал фокус-группу в каждом секторе, тщательно обсудил бы с ней проблемы, нашел бы что-то оригинальное, фразу на иврите, которая не только увлекла бы умы, но задела сердца.

Эмоции исключительно важны. Долгое время призывы «левых» были сухими и бесплодными, неспособными задеть за живое. На демонстрациях «левых сионистов» не было энтузиазма, призывных песен, ничего подобного «We shall overcome! – Мы преодолеем!»

Мир, демократия, равенство, гуманизм – это не пустые и обветшалые лозунги. В сочетании с уважением к еврейским и арабским традициям, древней мудрости и неповторимым вкладом каждого из разных секторов в общее благо, они могут создать новый заманчивый образ.

Нам, как красноречиво выразил эту идею Мартин Лютер Кинг, нужна мечта. Провидение, а не одна лишь предвыборная программа.

У ПРОВИДЕНИЯ должен быть инструмент его реализации. Без новой волнующей мечты не может быть и новой политической силы. Но без политической силы, мечты останутся мечтами.

Старое «левое» движение при смерти, потому что за последние шестьдесят лет оно уступило без боя все инструменты власти – от некогда могучего «Гистадрута» (профсоюзной организации) до почти всех своих СМИ. Левая болезнь расколов всё еще подрывает его силы. У нас есть десятки миротворческих и правозащитных организаций, во многих из них замечательные люди, решительно выступающие против войны, оккупации, неравенства и угнетения – каждый в своей нише. Увы, они неспособны объединиться и обзавестись хотя бы самыми простыми орудиями.

Политика – это вопрос идей и власти. И в первом, и во втором придется начинать с нуля.

К СЧАСТЬЮ, мне уже не 25, и я охотно оставляю эту задачу молодому поколению.

По еврейскому календарю, Новый Год начался во вторник, два дня назад. Будем надеяться, что мы увидим в нем первые шаги к пробуждению.