Пол Райан (Paul Ryan), которого номинировали от республиканской партии США на пост вице-президента, меня ничуть не интересовал, пока рядом с ним не замелькало имя Айн Рэнд (Ayn Rand).

Выяснилось, что Айн Рэнд была чуть ли не главной вдохновительницей его своеобразной философии. Поскольку Райан в общем представлении отнюдь не заурядный политик, вроде Митта Ромни, а глубокий политический и экономический мыслитель, не мешает присмотреться к источнику его вдохновения.

КАК И ДЛЯ большинства людей в этой стране, Айн Рэнд вошла в мою жизнь романом «Источник» (The Fountainhead), написанным ей за четыре года до создания Государства Израиль. Роман быстро стал бестселлером, а поставленный по нему фильм с Гари Купером в главной роли был еще популярней.

Это рассказ о гении архитектуры (в чем-то подобном Франку Ллойду Райту), приверженному своему собственному стилю и высокомерно отвергающему вкусы масс. Когда строители отклонились от его проекта, он взорвал построенные здания, произнеся на суде потрясающую речь в защиту индивидуализма.

(Признаюсь, что и мне хотелось поступить подобным образом с некоторыми зданиями в Тель-Авиве, особенно, с люксусными отелями, выросшими между моим домом и морем). Я начал читать ее второй бестселлер «Атлант расправил плечи» (Atlas Shrugged), в котором она подробно излагает свою философию. Увы, к моему безмерному стыду, я вынужден признаться, что так и не дочитал его до конца. От скуки.

КАК-ТО в 1974 году мой приятель Дан Бен-Амоц позвонил мне и потребовал, чтобы я немедленно встретился с молодым гением, доктором Моше Кроем, которого он открыл.

Бен-Амоц и сам был редкостной фигурой. Моего примерно возраста, он в то время прославился как самый известный юморист в Израиле, стал кумиром поколения войны 1948 года и одним из создателей новой ивритской культуры. Бен-Амоц не только, как многие из нас, сам себя сделал, но и сам себя придумал. Его знали как сабру (урожденного израильтянина) до мозга костей, и лишь много позже обнаружилось, что родился он в Польше, попал в Палестину еще мальчишкой и сменил имя, данное ему при рождении – Моше Техилимцайгер (псаломщик, на идише).

Он привел Кроя ко мне домой, и тот произвел на меня впечатление. Чрезвычайно эрудированный молодой человек 24 лет, уже преподаватель в Тель-авивском университете, с толстыми очками и очень откровенной философией.

Он, кажется, искренне уверовал в учение Айн Рэнд, которое называл «объективизмом». Оно провозглашало, что главный долг каждого человека – это эгоизм. Любые общественные обязательства – грех против природы. Лишь служа своим интересам и очищая себя от всех остатков альтруизма, человек сможет по-настоящему себя реализовать. Прогресс всего общества зиждется на индивидуумах, которые служат только самим себе.

Такое мировоззрение очень притягательно для людей определенного типа. Оно дает философское оправдание их беспредельному эгоизму, позволяя плевать на всех окружающих. Крой и, конечно, Бен-Амоц стали истовыми адептами новой религии. (Это, конечно, оксюморон, потому что Айн Рэнд была абсолютной безбожницей и презирала все религии, включая иудейскую веру своих родителей). Когда я ловил Бен-Амоца на чем-то, что можно было понять как доброе дело для других, он пускался в пространные объяснения, доказывая, что сделал это для своей личной выгоды.

Крой, очевидно, и сам жил в душевном расстройстве, потому что в 41 год покончил с собой. Не знаю, была ли тому причиной Айн Рэнд, так возбудившая его ум, или собственная внутренняя неудовлетворенность повлекла его к ней.

АЙН РЭНД, Алиса Зиновьевна Розенбаум, родилась в Санкт-Петербурге, ставшим позднее Петроградом, а затем – Ленинградом. Когда в городе разразилась большевистская революция, ей было 12 лет. Аптеку ее родителей национализировали, и семейство буржуев бежало в Крым, находившийся тогда под властью белых. Позднее они вернулись в свой родной город, где Алиса изучала философию и даже опубликовала книгу на русском языке. В 1926 году она, покинув родителей, добралась до США.

Алиса приняла Имя «Айн» (рифмуется со «швайн» - свиньей – что она сама охотно объясняла). Но, возможно, она взяла это слово из иврита, на котором оно означает «глаз». «Рэнд», вероятно, вариация их семейной фамилии на немецком и идише.

История ее молодости, возможно, объясняет до определенной степени ее неискоренимую ненависть к коммунизму и всякому коллективизму, включая социал-демократию и любые виды религии и государственности. Для нее государство – враг свободной личности. Это естественным образом привело ее к неограниченному (laissez faire) капитализму (который Шимон Перес называл «свинским») и к отрицанию всех форм государственной благотворительности и страхования.

Сложилась стройная философская система, воспринятая ее поклонниками во всём мире. Однажды она назвала себя «самым творческим из живых мыслителей». В другой раз она заявила, что в анналах философии есть лишь три великих мыслителя, и все на букву «А»: Аристотель, Аквинский и Айн Рэнд.

К тому же она была расисткой без тени смущения: во время Войны Судного дня 1973 года она изрекла, что «цивилизованные люди вступили в битву с дикарями», уподобив израильтян белым американцам, сражавшимся с краснокожими индейцами.

Стоит ли удивляться, что посмертно она стала душечкой-любимицей «Чаёвников», играющих сейчас главную роль в республиканской партии. И что Пол Райан с гордостью называет ее в числе своих основных учителей. (Айн Рэнд скончалась в 1982 году в возрасте 77 лет. На ее похороны пришли преданные почитатели, среди которых был и Алан Гринспен, один из могильщиков американской экономики).

В учении еврейско-русской белой проповедницы беспредельного эгоизма есть нечто созвучное неотесанному индивидуализму американца, покорителю дикого Запада, полагающемуся лишь на себя и свое ружье и подозрительно озирающемуся на ненасытное государство, которое только и думает, как бы накинуть на него узду (и всё это восходит к королю Георгу Третьему). Но сейчас, слава богу, не 18-й век.

Я НИКОГДА не изучал философию, хотя познакомился на своем веку с парой десятков книг. Теории Айн Рэнд всегда удивляли меня, как бы это сказать, юношеской незрелостью.

У меня в уме возник некий образ. Покойный израильский писатель Пинхас Саде вспоминал, что еще мальчишкой он взобрался по стремянке к верхним полкам библиотеки своего кибуца, достал том Ницше, да так и застыл на лесенке на несколько часов, не в силах оторваться. Думаю, что ему попался философский роман «Так говорил Зарастустра» – книга для молодых людей опасная. Она оказала большое влияние и на Айн Рэнд в ее молодые годы.

Ницше бичует «еврейскую мораль сострадания», которой заразились «белокурые бестии». Сострадание к слабым есть грех, потому что притупляет силу сильных, тех, кто мог бы стать сверхчеловеком. Но какой же юноша (или какая девушка) не видит себя сверхчеловеком?

Когда Дан Бен-Амоц пытался убедить меня в рациональности «Рационального эгоизма» Айн Рэнд, я парировал простым доводом: когда я был ранен в 1948 году и лежал без движения под вражеским огнем, четыре солдата из моего взвода подобрались и спасли меня, рискуя своей жизнью. Их эгоизм должен был подсказать им, что поступают они крайне неразумно. Рисковать самым дорогим из того, что у них есть – своей жизнью – ради другого человека, согласно философии Айн Рэнд, совершенно непозволительно. Ничего для себя они этим поступком не обретут, но потерять могут всё.

В своей жизни я был свидетелем бесчисленных проявлений альтруизма, в большом и в малом. И действительно, что такое любовь, настоящая любовь, как не чистейшая форма альтруизма?

Конечно, каждый человек в какой-то мере эгоист. Но каждый человек и альтруист в какой-то мере. Люди – общественные животные, и социальные инстинкты глубоко укоренены в их природе. Без них человеческое общество не смогло бы существовать.

Я тоже был увлечен Ницше в юности. Но «еврейская мораль сострадания» взяла во мне верх. Поэтому я, как и многие израильтяне, не могу ни в какой мере понять американских общественных отношений, которые вновь продемонстрировала теперешняя предвыборная кампания.

Нам представляется само собой разумеющимся, что на государстве лежит обязанность помогать больным, престарелым, детям, инвалидам и незащищенным. Есть древнее речение: «Евреи ответственны друг за друга». Задолго до провозглашения государства Израиль у нас уже действовала эффективная система медицинского страхования и социальных служб. Социальное страхование, которое было введено в Германии правым политиком Отто фон Бисмарком, для нас в Израиле нечто само собой разумеющееся.

Биньямин Нетаньяху – республиканец американского стиля, твердый сторонник Мэтта Ромни. Он причинил огромный вред системе социальной защиты в Израиле и в качестве министра финансов, и в качестве премьера. Но даже он не стал бы представлять себя приверженцем Айн Рэнд. Тем не менее, у него с Полом Райаном есть одна общая особенность: оба получают финансовую поддержку от Шелдона Адельсона.

Думаю, не найдется более наглядного воплощения идеала Айн Рэнд, чем этот миллиардер, владеющий казино. Она восторгалась бы им. Он – совершенный эгоист. Своим огромным богатством он обязан прискорбному пристрастию жалких людей. Методы, которыми он ведет свой бизнес, сомнительны. Но даже здесь возникает вопрос. тратит ли Адельсон сотни миллионов на таких людей, как Ромни, Райан и Нетаньяху, исключительно для продвижения своих деловых интересов? Не блеснул ли здесь лучик альтруизма: желания осуществить свою национальную и социальную мечту, сколь бы предосудительна она ни была?

ПОСКОЛЬКУ Айн Рэнд была атеисткой и питала отвращение ко всему, что не было исключительно рациональным, а «Чаёвники» – люди истинно религиозные (не суть важно какой они веры), Райан сейчас вынужден дистанцироваться от своей наставницы, которая, к тому же, была рьяной защитницей права на аборт.

Я не слишком верю в интеллектуальные дарования и политическую честность этого человека. Особа он, как мне представляется, несколько бутафорская, и вряд ли понравился бы Айн Рэнд. Несколько более убедительным он мог бы стать лишь в исполнении Гари Купера.