В ОДИН прекрасный день «Авода» ощутила, что ей нужен новый лидер.

Такое в этой партии случается раз в пару лет. Партия в плачевном состоянии: скорее политический труп, чем живой организм. Требуется: новый лидер - харизматичный, энергичный, полный энтузиазма.

И вот они нашли Ави Габая (Avi Gabbay).

Почему именно его? Никто толком не знает.

У Ави Габая нет заметных качеств политического лидера. Никакой харизмы. Он не пышет энергией. Не выглядит энтузиастом и других энтузиазмом не заряжает.

Поработав на государственной службе в области мобильных телефонов, он стал успешным директором крупнейшего концерна мобильников. После этого ушел в политику, присоединился к умеренно правой партии и был назначен Министром охраны окружающей среды. Когда крайне правого Авигдора Либермана назначили Министром обороны, Габай вышел из правительства и своей партии и вступил в «Аводу». Всего год назад.

Но у него есть одно важное достоинство: он «мизрахи», восточный еврей. Его родители эмигрировали из Марокко. Он седьмой из восьмерых детей. Поскольку «Авода» считается западной, ашкеназийской, элитарной партией, такое пассивное качество имеет для нее важное значение. До некоторой степени.

ГАБАЙ не замедлил показать свое политическое удостоверение личности.

Прежде всего, он произнес речь, в которой завил, что не станет сидеть в одном правительстве с «Объединенным списком».

Объединенный (а не разъединенный) список арабской общины в Израиле сводит вместе три очень разные «арабские» партии: коммунистическую (в основном арабскую), но также включающую нескольких евреев (в том числе, еврейского депутата Кнессета), «Балад», светскую и националистическую, и религиозную исламскую партию.

Как же эти столь разные партии образовали объединенный список? Они должны благодарить за это ненавистника арабов, Авигдора Либермана (см. выше), который знал, что эти три партии очень невелики и решил устранить их, повысив электоральный барьер. Но они, вместо того чтобы погибнуть поодиночке, решили совместно выжить. Нет сомнения, что этот список представляет абсолютное большинство палестинских граждан Израиля, составляющих 20% населения. Каждый пятый израильтянин - араб. Некоторых это удивляет.

Простой арифметический факт: без поддержки арабских депутатов Кнессета ни одно левое правительство не сможет существовать. Ицхак Рабин не стал бы премьер-министром, а Ословское соглашение не было бы заключено без поддержки от арабского блока.

В таком случае, почему же они не присоединились к правительству Рабина? Обе стороны боялись потерять голоса. Многие евреи не могут представить себе правительства, включающего арабов, а многие арабы не могут представить своих представителей, разделяющих «коллективную ответственность» в правительстве, занятом борьбой с арабами.

И в этом не произошло никаких изменений. Крайне маловероятно, что арабы присоединились бы к правительству Габая, даже если бы их пригласили, и еще менее вероятно, что они получили бы такое приглашение.

Зачем же было выступать с такой декларацией? Габай не дурак. Отнюдь. Он убежден, что арабы в любом случае у него в кармане. К правительству «Ликуда» они не присоединятся. Выступая с откровенно антиарабской декларацией, он надеется привлечь голоса правых избирателей.

Его предшественник, Ицхак Герцог, публично сокрушался, что многие думают, будто в «Аводе» полно приверженцев арабов. Какой ужас!

И ЕСЛИ кто-то надеялся, что это случайная аномалия, Габай поставил всё на место. После первого удара последовали новые.

Он заявил, что «в достижении мира у нас нет партнеров». Это самый опасный лозунг популистов. «Нет партнеров» значит, что нет смысла прилагать усилия. Мира не будет никогда. Никогда - навсегда.

Он заявил, что Бог обетовал евреям всю землю от моря до Иордана. Это не совсем так: Бог обетовал нам всю землю от Евфрата до Египетской Реки. Бог так и не выполнил этого обещания.

На прошлой неделе Габай заявил, что при любом мирном соглашении с палестинцами ни одно еврейское поселение на Западном берегу не будет эвакуировано.

До сих пор между израильскими и палестинскими сторонниками мира существовало молчаливое согласие об ограниченном обмене территориями. Так называемые «блоки поселений» (массивы поселений у «зеленой черты») отойдут Израилю, а палестинцам отойдет равнозначная израильская территория (например, вдоль полосы Газы). При этом на Западном берегу останется несколько десятков «изолированных» поселений, где живут ультраправые фанатики, которых придется удалить силой.

Новое заявление Габая означает, что и после мирного соглашения островки экстремизма останутся на своем месте. Ни один палестинец на это не согласится, что делает достижение мира невозможным даже теоретически.

В целом Габай согласен с принципом «двух государств», но при определенных условиях. Во-первых, за израильской армией сохранится неограниченная возможность действия в демилитаризованном палестинском государстве. Израильская армия также будет размещена вдоль реки Иордан, что превратит палестинское «государство» в некий анклав.

У такого «мирного плана» не найдется сторонников. Габай достаточно умен, чтобы не понимать этого. Но он произносит речи не для арабских ушей. Его цель - привлечь правых израильтян. Поскольку «левоцентристской» коалиции, возглавляемой «Аводой», нужны голоса правых и верующих, такой ход представляется резонным. Представляется, но не является.

Нет ни малейшего шанса, что значительное число «правых» перейдет к «левым», даже если во главе «левых» окажется некто вроде Габая. «Правые» не переносят «Аводу» не со вчерашнего дня, а уже несколько поколений.

«АВОДА» появилась сто лет назад. Это была основная политическая сила, приведшая к созданию Государства Израиль и возглавлявшая его почти тридцать лет. Она обладала огромным влиянием, и многие (включая меня) обвиняли ее в диктаторских замашках.

Все эти годы главным делом сионистского руководства была историческая борьба с палестинским народом за обладание страной. За исключением незначительного меньшинства, эта партия всегда была националистической и даже милитаристской. «Левой» она была только в социальных вопросах. Она создала еврейское рабочее движение, мощный профсоюз («Гистадрут»), кибуцы и многое другое.

Эта социальная сеть давно выродилась. Коррупция стала повальной, было разоблачено много скандалов (в основном, моим журналом). Когда правое крыло, возглавляемое Менахемом Бегиным, наконец, взяло верх в 1977 году, «Авода» уже стала живым трупом. Много раз она меняла свое название (теперь это «Сионистский лагерь»), но худела от выборов к выборам.

Ави Габай был призван на роль спасителя. Его националистические декларации задуманы как патентованное средство. Безнадежно.

ВОЗМОЖНО ли вообще спасение «Аводы»? Я сомневаюсь.

В ходе последних выборов, после внезапного мощного общественного подъема, казалось, что появился новый шанс. В партию вступили и были избраны в Кнессет несколько молодых лидеров, женщин и мужчин, возникших ниоткуда. Они истинные «левые» и активисты движения за мир. Но их голоса становятся всё более и более скромными. Не они воодушевили партию, а партия подчинила их. И, похоже, этого уже не исправить.

Никогда не задаваемый вопрос: а хочет ли эта партия на самом деле прийти к власти? На первый взгляд, ответ, конечно, положительный. Разве это на главный приз всех политиков?

Но я сомневаюсь. Парламентская оппозиция - уютное место. Я знаю это, потому что находился в такой ситуации десять лет. Быть в Кнессете удобно: вас всё время обласкивают, вы получаете высокий оклад и кабинет и не несете никакой ответственности (если сами не взвалите ее на себя). Конечно, чтобы быть переизбранным раз в четыре года, нужно потрудиться. Но если вы не особенно рветесь в министры и избегаете связанных с этим усилий, ответственности и постоянной публичности, сидите тихо и не высовывайтесь.

КАКОЙ же практический вывод из этого? Забудьте об «Аводе» и создавайте новую политическую силу.

Нам нужны новые лидеры: молодые, харизматичные, имеющие ясно обозначенные цели. Лидеры, которые смогут зарядить энергией лагерь мира.

Меня не привлекает картина общества, разделенного между правым большинством и левым меньшинством, с ортодоксами на одной стороне и арабами - на другой.

Я верю, что существует правое меньшинство и левое меньшинство, а между ними огромная масса людей, ожидающих идеи, которая способна их увлечь, и жаждущих мира, но которым навязали мысль, будто мир невозможен («у нас нет партнера»).

НАМ НУЖЕН новый старт.