НЕСКОЛЬКО дней назад в центре Лондона, города, который я люблю, был совершен террористический акт.

Совершивший его наехал автомобилем на нескольких человек на Вестминстерском мосту, ударом ножа убил полицейского и приблизился к дверям парламента, где был застрелен. Всё это в тени башни Биг-Бен: непреодолимого фотографического соблазна всех туристов.

Вскоре обнаружилось, что террористом оказался британский гражданин, родившийся в Англии и принявший ислам. С ранних лет он совершал мелкие преступления и несколько раз попадал в тюрьму.

Как же случилось, что такой человек стал религиозным фанатиком и шахидом: свидетелем истины Аллаха, который жертвует своей жизнью ради величия ислама? Как он решился совершить акцию, которая потрясла Европу и весь мир?

ПРЕЖДЕ, чем попытаться ответить на этот интригующий вопрос, позвольте сделать одно замечание относительно эффективности "терроризма".

Как подразумевает сам термин, речь идет о порождении страха. Это метод достижения политической цели запугиванием людей.

Но почему люди так боятся террористов? Этот вопрос вызывал у меня недоумение, даже когда я был мальчишкой и состоял в организации, на которую британские хозяева наклеили ярлык "террористической",

Я не знаю, сколько человек погибли в Соединенном Королевстве при дорожно-транспортных происшествиях в тот месяц, когда погибли люди на Вестминстерском мосту. Предполагаю, что их число было гораздо больше. И всё же люди не очень опасаются ДТП. Они не отказываются ходить по улицам. Неосторожных водителей не подвергают превентивному аресту.

Но оказывается, что ничтожного числа "террористов" достаточно для создания климата страха в целых странах, на целых континентах и на всей земле.

Великобритании надлежало бы быть последней из стран, поддавшихся этому иррациональному страху. В 1940 году небольшой остров вступил в схватку с нацистским колоссом, завоевавшим Европу. Я помню зловещий плакат, расклеенный на стенах в Палестине, с головой Уинстона Черчилля и его словами: "Что ж, тогда в одиночку!"

Может ли один террорист с автомобилем и ножом запугать целую страну и заставить ее уступить?

С ума сойти! Но это так, к слову. Здесь я хочу поговорить об институте, о котором задумываются очень немногие: о тюрьме.

НАПАДЕНИЕ, совершенное вестминстерским террористом, ставит простой вопрос: как мелкий правонарушитель стал шахидом, привлекшим внимание всего мира?

Есть множество теорий, многие из которых высказаны специалистами, куда более компетентными, чем я. Есть знатоки в области религии, эксперты по культуре и по исламу. Криминологи.

У меня простой ответ: это сделала тюрьма.

ПРЕДЛАГАЮ удалиться как можно дальше от Британии и религии. Вернемся в Израиль и к местной преступности.

Мы нередко узнаём о серьезных преступлениях, совершенных людьми, сперва попавшихся на глаза полиции после мелких правонарушений.

Как обычный человек становится главарем организованного преступления? Где он этому научился?

Да в том же самом месте, что и британский джихадист. Или израильский джихадист-мусульманин.

У мальчишки были сложные отношения в семье. Возможно, отец часто избивал его любимую мать. Возможно, его мать была проституткой. Возможно, он был тупицей, и товарищи презирали его. Любая из сотни причин.

В 14 лет он попался на краже. После того, как в полиции его предупредили и отпустили, он снова украл. Его отправили в тюрьму. В тюрьме высокоуважаемые преступники приняли его в свою компанию, возможно, даже сексуально. Он попадает в тюрьму снова и снова и постепенно идет в гору в незримой тюремной иерархии.

Другие обитатели тюрьмы начинают его уважать, у него появляется авторитет. Тюрьма становится его миром, правила которого ему известны. Здесь он ощущает себя в своей среде.

После освобождения он опять становится никем. Для тюремного персонала, занимающегося его исправлением, он просто объект. Его тянет обратно в свой мир, туда, где его знают и уважают. Он попадает в тюрьму не потому, что совершил преступление: он совершает преступление, чтобы попасть в тюрьму.

И вот он совершает преступление более серьезное, чем все предыдущие. Он сам становится главарем в преступном мире. Когда он возвращается в тюрьму, даже старшие надзиратели относятся к нему, как к старому знакомому.

Многие годы тюрьма была для него университетом, "Университетом по совершению преступлений". Именно здесь он обучился всем хитростям этого дела, и сам стал профессором.

Попавший в тюрьму воришка-мусульманин может встретиться там с исламским проповедником, который внушит ему, что он не презираемый преступник, а один из немногих, кого избрал Аллах для сокрушения неверных.

ВСЁ ЭТО старо как мир. Ничего нового я не открыл. Любой заключенный, криминолог, старший офицер полиции, старший надзиратель или тюремный психолог знает это гораздо лучше меня.

Если так, почему же никто ничего с этим не делает? Почему тюрьма функционирует в наши дни, как века назад?

Думаю, что ответ прост: никто не знает, как действовать иначе.

Британцы нашли когда-то удачный выход: они отправляли всех преступников, даже мелких воришек, в Австралию. Если, конечно, не предпочитали их повесить.

Но в новые времена от таких средств отказались. Австралия теперь сильное государство, отправляющее злосчастных беженцев на дальние острова в Тихом океане.

Соединенные Штаты, самая могущественная в мире страна с лучшими университетами, держит миллионы своих граждан в тюрьмах, превращая их в заматерелых преступников.

Израильские тюрьмы переполнены заключенными, многие из которых "террористы", отправленные в тюрьму без суда. В этом случае используется эвфемизм "превентивное заключение" – оксюморон, если таковое вообще имеет место.

Если спросить офицера полиции о логике всей системы, он пожмет плечами и ответит в еврейской манере вопросом на вопрос: "А что еще можно с ними сделать?"

Так что год за годом, век за веком, общество направляет своих преступников в "Университет преступлений", где они успешно проходят курс, становясь всё более изощренными и профессиональными злодеями. Учеба на полном пансионе, все расходы берет на себя государство.

И, разумеется, огромная армия тюремного персонала, охранники обоего пола, эксперты и ученые кормятся от этой системы – и все счастливы.

Тюрьмы не только приводят к обратному результату. Они бесчеловечны, Они превращают людей в зверей. (Их тоже следовало бы освободить).

ВЕСЬМА ЗАНЯТНО, что я никогда не был в тюрьме, хотя несколько раз был очень близок к ней.

Я уже упоминал много раз, что глава израильской политической полиции (простите, я имел в виду "агентство безопасности") однажды предложил Премьер-министру взять меня под "административный арест", без участия судьи, как иностранного шпиона. Не допустило этого только вмешательство Менахема Бегина, бывшего тогда лидером оппозиции, который отказался дать свое согласие.

В другой раз – после моей встречи с Ясиром Арафатом во время осады Бейрута - правительство официально просило Генерального прокурора расследовать меня на предмет измены. Прокурор оказался порядочным человеком и установил, что я не совершил никакого преступления. Я пересек границу законно, потому что у меня было приглашение в оккупированный Восточный Бейрут от израильской армии в качестве редактора газеты. Кроме того, не было никаких подозрений в том, что я могу причинить ущерб безопасности государства.

Так что личного тюремного опыта у меня пока что нет, но абсурдность ситуации занимает меня уже многие годы. Я несколько раз выступал в Кнессете на эту тему.

Бесполезно. Альтернативы нет ни у кого.

Моя покойная жена, Рахель, была учительницей. Она всегда отказывалась перейти в старшие классы из младших (до 8 лет), считая, что к этому возрасту характер человека полностью сформирован и сделать с ним уже ничего не возможно.

Если это так, то все усилия должны быть сосредоточены на самом раннем возрасте.

Я убежден что где-то ведутся опыты по поиску других ответов, возможно, в Скандинавии. Или на островах Фиджи.

Может быть, время уже пришло?