КОГДА мои родители поженились в Германии накануне Первой мировой войны, среди сделанных им подарков был документ, удостоверяющий, что на их имя в Палестине посажено дерево.

Мой отец был одним из первых сионистов. Расхожая шутка того времени: "Сионист – это еврей, который хочет получить деньги у другого еврея, чтобы поселить в Палестине третьего". У отца, конечно, и мысли не было о том, чтобы самому перебраться в Палестину.

В то время Палестина была страной, начисто лишенной орнаментальных деревьев. Арабские жители выращивали маслины, основу их убогого существования, и стали в это время разводить цитрусовые. Маслины были местной культурой: их упоминают еще в библейской легенде о Ноевом ковчеге, когда выпущенный голубь вернулся на ковчег с веточкой оливы в клюве, как свидетельством жизни.

Если верить распространенному слуху, турецкая администрация вырубала деревья, чтобы провести железную дорогу на Синайский полуостров и вынудить британцев уйти с Суэцкого канала. Но британцы пересекли канал в другом направлении и завоевали Палестину.

ПОСЛЕ той войны начался массовый приток сионистов в Палестину. В числе прочего, они стали высаживать огромное число деревьев. Поднялись настоящие леса, хотя и жалкие в сравнении с российскими или европейскими.

Сионисты не спрашивали себя, почему в этой стране нет столь многих видов деревьев. Очевидный ответ был, что арабам они без надобности, потому что такие они люди: не любят ни страну, ни деревья.

Сионистское движение было до крайности самоуверенным. Считали, что им под силу всё, что придет в голову. Они ненавидели палестинский пейзаж, каким он предстал перед ними, и собирались построить здесь совершенно новую страну. Когда двадцатилетний парень Давид Бен-Гурион высадился в Яффо в 1906 году, он ощутил крайнее отвращение. "И это земля наших предков?" – воскликнул он.

Поэтому сионисты поставили себе целью изменить пейзаж. Они завезли прекрасные деревья со всех концов света и насадили леса, где только можно: вдоль дороги Тель-Авив – Яффо, на горе Кармель и во многих других местах. Леса были прекрасные.

Новые иммигранты не спрашивали себя, почему в стране, в которой люди жили от начала времен и до наших дней, нет таких деревьев. Ясно, что в этом виноваты арабы.

Фактически же, причина была совсем другой. Палестина страдает от нехватки дождей. Раз в несколько лет наступает засуха, страна иссыхает, повсюду вспыхивают пожары, и деревья, не приспособленные к такому климату, выгорают.

Шесть лет назад прозвучало предупреждение: на горе Кармель вспыхнул страшный пожар. Сгорели большие участки леса и погибли 47 полицейских, которые, эвакуируя заключенных, оказались в огненной ловушке.

Две недели назад дело приняло еще более серьезный оборот. За восемь месяцев не выпало ни капли дождя. Из пустыни дул сильный горячий восточный вечер. Земля высохла. Любая искра могла вызвать большой пожар.

И ВДРУГ земля запылала. Произошло около 150 отдельных возгораний, многие из них в районе Хайфы, третьего по величине города Израиля. Хайфа красивый город, напоминающий Неаполь. Несколько ее предместий окружены лесами. Об опасности такой близости никто не задумывался.

Загорелось несколько предместий. Около восьмидесяти тысяч жителей были эвакуированы, оставив на произвол судьбы всё, что было нажито за долгие годы. Огонь уничтожил многие квартиры. Разрывались сердца.

Пожарники делали всё, что было в их силах. Работали круглосуточно. Не было ни одной жертвы. Со шлангами на земле и легкими пожарными самолетами в воздухе они постепенно совладали с бедствием.

Как же происходило возгорание? В существующих климатических условиях вызвать катастрофу могла любая искра: не погашенный до конца костер, выброшенная из машины сигарета, опрокинутый кальян.

Но СМИ, а, тем более, политикам, ситуация не казалась достаточно драматичной. Очень скоро повсюду зазвучали: "Это Сделали Арабы". Ну, конечно. А кто же еще? На ТВ полно свидетелей, которые своими глазами видели арабов, поджигавших лес.

Тогда на экране появился Биньямин Нетаньяху. В модном камуфляже и в окружении своих клевретов, он заявил, что всё это работа арабских террористов – "Огненная интифада". К счастью, у Израиля есть спаситель: это он сам. Он взял ситуацию в свои руки, вызвал американский супертанкер и еще несколько пожарных самолетов из-за границы. Теперь израильтяне могут вернуться в свои дома и спать спокойно.

На самом деле, это вздор. Отважные пожарные и полицейские уже сделали свое дело, а вмешательство Нетаньяху было излишним и даже вредным.

ВО ВРЕМЯ последнего большого пожара на горе Кармель шесть лет назад Нетаньяху играл ту же роль и запросил гигантский американский пожарный самолет. Он отлично поработал над лесами. Но на этот раз, в населенных районах, делать ему было нечего. В жилых кварталах супертанкер был бесполезен. Нетаньяху его вызвал, сфотографировался с ним – и всё.

Обвинение арабских граждан в том, что они ответственны за катастрофу, гораздо опаснее. Когда Нетаньяху сказал об этом, многие ему поверили.

Фашиствующий министр образования, Нафтали Беннет, заявил, что пожары – лишнее доказательство того, что страна принадлежит евреям, потому что арабы ее подожгли.

Многие арабские граждане были задержаны и допрошены. Большинство из них отпустили. В конце концов, оказалось, что, возможно, 2 (два) процента возгораний имели причиной действия несовершеннолетних поджигателей, хотевших отомстить.

Хайфа город со смешанным, в значительной мере арабским, населением. Отношения между арабами и евреями там, в целом, хорошие, иногда даже сердечные. Обе общины совместно встретили опасность. Арабские деревни открыли свои дома еврейским беженцам от огня. Махмуд Аббас, глава палестинской администрации на оккупированных территориях, также направил в помощь своих пожарных.

Зажигательные речи Нетаньяху, бросавшего дикие (и совершено необоснованные) обвинения в адрес арабских граждан, не сработали.

Этот политический пожар тоже был погашен еще до того, как он успел причинить большой вред. Обвинения со временем отходят на задний план, но причиненный ими вред остается.

(Когда, очень давно, я служил в армии, моей роте присвоили почетный титул "Лисы Самсона". Библейский герой Самсон привязал факелы к хвостам лис и отправил их на поля филистимлян.)

ЭТОТ пожар заставляет задуматься.

Если Нетаньяху и его клевреты правы, и "арабы" хотели бы вышвырнуть нас отсюда любым способом, включая пожар, каков должен быть ответ?

Проще всего сказать: нужно вышвырнуть их самих.

Логично, но практически не осуществимо. В настоящее время в Большом Израиле – собственно в Израиле, на Западном берегу (включая Восточный Иерусалим) и в полосе Газы – находятся шесть с половиной миллиона палестинских арабов и примерно столько же евреев. В современном мире такое число людей просто невозможно изгнать.

Поэтому мы обречены жить в тесном соседстве: либо в двух государствах (предложение, отвергаемое Нетаньяху), либо в одном государстве, которое будет государством апартеида, либо двунациональным.

Если, подобно Нетаньяху и его сторонникам, видеть в каждом арабе потенциального "огненного террориста", сможет ли в такой стране хоть кто-то спокойно спать по ночам?

У некоторых арабов есть огнестрельное оружие, у некоторых – автомобили, на которых они могут совершить наезд на израильтян, некоторые могут изготовить взрывчатку. Но спички есть у всех, и в сухой сезон граница пройдет по небу.

Кстати, на этой не деле я случайно увидел немецкую телевизионную программу о швейцарской деревне высоко в Альпах. Время от времени с юга налетает на нее горячий ветер, называемый "Фён". Дважды на нашей памяти эта деревня сгорала дотла. И вблизи не было ни одного араба.

В Израиле пожарные бригады находятся в ведении местных властей, что дает покровительство и заработок местным партийным прихлебателям.

В июне 1968 года я был молодым членом Кнессета и выступил с революционным предложением: упразднить все местные пожарные отделы и создать единую общегосударственную пожарную службу, подобную полиции. Такая служба, я доказывал, может вести планирование на случай любых неожиданностей, приобретать надлежащую технику и располагать необходимыми ресурсами.

В отличие от других моих предложений, это предложение не стали обругивать, а отнеслись к нему серьезно. Министр сказал, что идея хорошая, но "время для ее осуществления еще не пришло".

Не пришло оно и теперь, по прошествии 48 лет.

Но пришел Великий Пожар.