КФАР КАННА – деревня вблизи от Назарета, и – если довериться Новому Завету – то самое место, где Иисус превратил воду в вино. Теперь это арабская деревня, где израильская полиция превращает камни в кровь.

В тот роковой день полиция столкнулась с группой молодых арабов, протестовавших против израильских попыток изменить статус Храмовой горы (известной как Благородное Святилище). Такие демонстрации происходили в тот день во многих арабских городах и деревнях по всему Израилю, и больше всего в оккупированном Восточном Иерусалиме.

По первоначальному сообщению полиции, 22-летний палестинец Хаир аль-Дин аль-Хамдан, бросился с ножом на полицейских. В целях самозащиты у них не оставалось иного выхода, как открыть огонь и убить его.

Как нередко случается с полицейскими отчетами, это была куча вранья.

К НЕСЧАСТЬЮ (для полиции) инцидент запечатлели камеры безопасности. Из их записи ясно видно, что Хамдан подошел к полицейской машине и стал стучать чем-то (возможно, ножом) по стеклу. Поняв, что никто на это не реагирует, Хамдан развернулся и пошел прочь.

В этот момент из машины вышел полицейский и открыл огонь в спину Хамдана, который был ранен и упал на землю. Офицеры окружили его и, поколебавшись и, очевидно, посоветовавшись между собой, поволокли раненого парня по земле, как мешок картошки, к патрульной машине. В машине они бросили его на пол и уехали (вероятно, в больницу), поставив ноги на него или рядом с ним.

Из записи ясно видно, что полицейские нарушили постоянные инструкции открытия огня: никакой смертельной опасности для них не возникло, они не сделали предупредительного окрика, не было первого выстрела в воздух, и они не целились в нижнюю часть тела. Они не вызвали скорую помощь. Молодой человек истек кровью. Это было хладнокровное убийство.

Начались возмущенные протесты. Арабы устроили беспорядки во многих местах. Под нажимом, отдел полицейских расследований (входящий в Министерство юстиции) приступил к расследованию. Уже обнаружены некоторые факты, в свете которых инцидент выглядит еще более мрачно.

Выяснилось, что еще до того, как камеры зафиксировали происшествие, полиция задержала его двоюродного брата и посадила его в машину. Очевидно, Хамдан хотел вызволить брата и поэтому стучал в машину. Брат видел, как его застрелили и бросили на пол машины, в которой он сидел.

Первая реакция полицейского начальства состояла в том, чтобы оправдать действии полицейских, чьи имена и фотографии скрывали: они таинственным образом перекочевали в другое отделение полиции.

Я ТАК ПОДРОБНО описываю это происшествие не потому, что оно исключительно – напротив, потому что оно вполне типично. Исключительным было лишь наличие незамеченных камер наблюдения.

Несколько министров кабинета выразили одобрение действиям полиции в этом случае. Это можно отнести на счет погони за популярностью крайне правых демагогов, уверенных, что их избиратели приветствуют любое убийство араба. Им виднее.

И всё же нельзя пройти мимо одного высказывания, сделанного Министром внутренней безопасности.

За несколько дней до этого происшествия министр Ицхак Аранович, протеже Авигдора Либермана и сам в прошлом офицер полиции, публично заявил, что ни один террорист, совершивший нападение, не должен, по его мнению, оставаться в живых.

Это высказывание не только прямо противоречит закону: его можно рассматривать как призыв к совершению преступлений. По закону, полицейский не имеет права открывать закон по «террористу» или кому бы то ни было после того, как он задержан, и тем более, если это лицо получило ранение и не представляет «смертельной опасности».

Аранович всегда хочет выглядеть славным парнем. Он выскакивает перед камерами при любом происшествии, которое может попасть в новости – будь то серьезная дорожная авария, политическое преступление или пожар. Бог знает, как это ему удается.

У Министра внутренней безопасности (ранее известного как Министр полиции) нет практически никаких функций. Еще со времен Британского мандата, силами полиции командует Генеральный инспектор: офицер, носящий форму. Единственная полицейская функция этого министра состоит в том, что он рекомендует правительству нового командира.

Но для рядового полицейского слова министра звучат как приказ. Вполне возможно, что безответственное высказывание министра стало прямым подстрекательством к преступлению в Кафр Канна. В особенности, поскольку ни Генеральный инспектор, ни Премьер-министр его не опровергли.

Всё это напомнило мне произнесенное в 1984 году фатальное высказывание тогдашнего премьера Ицхака Рабина, который также заявил, что ни один террорист не должен остаться в живых после нападения. Непосредственным результатом явился случай с «Автобусом 300-го маршрута», когда четверо мальчишек-арабов безо всякого оружия захватили этот израильский автобус. Их остановили, двоих убили при задержании, двоих взяли живыми. Одному из них размозжил камнем голову сам глава «Шин-Бет», Авраам Шалом. Когда эти снимки появились в печати (первыми их опубликовал я), Шалома и его коллег оправдали, а Шамир отрицал всякую ответственность.

ВЕРНЕМСЯ к сегодняшним событиям. Пришла ли давно ожидаемая третья интифада? Да или нет?

Офицеры армии и полиции, политики и, в особенности, комментаторы СМИ заняты поисками ответа на этот вопрос. («Интифада» означает буквально «стряхивание» или «избавление»).

Здесь не просто игра смыслов: у определения есть функциональные последствия.

Вообще-то, огнем сейчас охвачена вся страна. Восточный Иерусалим уже военная зона с ежедневными демонстрациями, бунтами и кровопролитием. И собственно Израиль: после убийства в Кафр Канне арабские граждане также проводят ежедневные забастовки и демонстрации. На Западном берегу прошло несколько демонстраций и имело место убийство ножом, после которого напавший араб был убит выстрелами.

Махмуд Аббас делает всё, что в его силах, чтобы не допустить всеобщего восстания, которое вполне может стать угрозой его режиму. Но давление снизу нарастает. Аббас отказался встретиться с Нетаньяху в Аммане.

Народная мудрость в Израиле уже нашла походящее имя возникшей ситуации: «Интифада индивидуалов». Для израильских служб безопасности – это кошмар. Они подготовились к организованной интифаде. Они знают, как подавить ее силой, а если этой силы не хватит, применить еще большую силу. Но что делать с интифадой, которую ведут отдельные лица, не принадлежащие ни к какой организации, и которым никто не отдает приказ? Если нет никакой группы, в которую Шин-Бет смог бы внедрить информаторов?

Какой-то араб просто слушает новости, его возмущают недавние посягательства на Благородное Святилище, и он направляет свою машину на ближайшую группу израильтян, хоть военных, хоть гражданских. Или берет нож на кухне в израильском ресторане, где он моет посуду, и всаживает его в прохожего на улице. Никакой предварительной информации. Никакой сети, в которую можно внедрить доносчиков. Такая досада!

Око тайфуна находится на Храмовой горе. Мечеть аль-Акса («дальняя») – третья святыня ислама – в осаде. Был момент, когда израильские солдаты зашли в нее (в своих ботинках), преследуя демонстрантов-камнеметателей.

КУДА ЖЕ мы катимся?

Десятки лет израильские фанатики строят планы нового Иудейского Храма, который должен быть возведен на месте аль-Аксы и Купола скалы. Они шьют облачения для священников и готовятся к жертвоприношениям животных.

До недавнего времени на них смотрели как на чудаков. Но это в прошлом.

Несколько министров кабинета и депутатов Кнессета зашли в святыню, чтобы, в нарушение статус-кво, совершить там молитву. Это вызвало тревогу во всём исламском мире. Палестинцы в Восточном Иерусалиме, на Западном берегу, в полосе Газы и в самом Израиле пришли в бешенство.

Нетаньяху обещал Королю Абдалле II восстановить спокойствие. Но совершает поступки прямо противоположные.

Иисус превратил воду в вино. Нетаньяху превращает воду в бензин и подливает его в огонь.