СМЕРТЬ Рона Пундака, одного из первых израильских архитекторов Ословских соглашений 1993 года, вновь привлекала общественное внимание к этому историческому событию.

Гидеон Леви напомнил нам, что правые крикуны с пеной у рта набрасывались на это Соглашение и называли его инициаторов «ословскими преступниками» – явный намек на один из главных лозунгов Гитлера на его пути к власти. Нацистская пропаганда использовала тогда словосочетание «ноябрьские преступники», которым она клеймила германских государственных деятелей, подписавших в 1918 году соглашение о прекращении огня, которое положило ей конец (кстати, по требованию Генерального штаба, проигравшего войну),

В своей книге «Майн кампф» (авторские права на которую вскоре истекут, так что кто угодно сможет отпечатать новый тираж) Гитлер обнаружил еще раз свою способность к проникновению в суть вещей: любой лжи поверят, если это большая ложь и если часто ее повторять.

Это приложимо и к Ословским соглашениям. Уже более двадцати лет правые неустанно повторяют, Ословские соглашения были не только актом измены, но завершились полным провалом.

Осло умерло, говорят они нам. Фактически, оно было мертворожденным. И, развивая эту мысль, такой будет судьба любого мирного соглашения в будущем. Многие израильтяне в это уверовали.

ГЛАВНЫЙ – исторического масштаба – акт Ословского соглашения имеет точную дату: 10 сентября 1993 года, которая совпала с моим 70-м днем рождения.

В этот день Председатель Организации освобождения Палестины и Премьер-министр Государства Израиль обменялись письмами о взаимном признании. Ясир Арафат признал Израиль, а Ицхак Рабин признал ООП в качестве представителя палестинского народа.

Сегодняшнее молодое поколение (с обеих сторон) не может осознать огромного значения этих взаимных актов.

C самого своего начала, почти сто лет назад, сионистское движение отрицало само существование палестинского народа. Я потратил сотни часов своей жизни, пытаясь убедить израильтян в том, что палестинская нация реально существует. Голда Меир когда-то бросила знаменитую фразу: «Нет такой штуки как палестинский народ!» Я горжусь своим ответом ей в ходе дебатов в Кнессете: «Госпожа Премьер-министр, возможно, вы правы. Возможно, палестинского народа действительно нет. Но если миллионы людей ошибочно убеждены в том, что они являются народом и действуют как народ, то они – народ!»

Это сионистское отрицание не было случайной причудой. Главная цель сионистов состояла в овладении Палестиной – всей Палестиной. Это требовало вытеснения жителей страны. Но сионизм был движением идеалистов. Многие активисты из Восточной Европы глубоко прониклись идеями Льва Толстого и другими нравственными утопиями. Они не могли смириться с тем, что их утопия может быть реализована лишь на руинах другого народа, и отрицание его существования было для них абсолютной моральной необходимостью.

Поэтому признание Израилем существования палестинского народа было революционным шагом.

ЕЩЕ ТРУДНЕЕ далось признание другой стороне.

C первого дня конфликта почти все палестинцы и, фактически, почти все арабы смотрели на сионистов как на вторгшееся племя, целью которого было ограбить и изгнать их, чтобы построить на развалинах государство грабителей. Цель палестинского национального движения состояла в том, чтобы уничтожить сионистское государство и сбросить евреев в море, как их предки буквально сбросили последних крестоносцев с набережной Акко.

И тут вышел на сцену их всеми почитаемый лидер Ясир Арафат и признал законность Израиля, развернув в противоположном направлении идеологию вековой борьбы, в которой палестинский народ потерял почти всю страну и почти все свои жилища.

По ословскому соглашению, которое было подписано на лужайке перед Белым домом, Арафат пошел еще на один шаг, почти полностью проигнорированный в Израиле: он полностью отказался от 78% исторической Палестины. Человеком, физически подписавшим Соглашение, был Махмуд Аббас. Дрогнула ли его рука в минуту, когда он подписал эту грандиозную уступку, после чего Рабин и Арафат пожали руки.

Осло не умерло. Несмотря на зияющие пробелы («наилучшее возможное соглашение в наихудших возможных условиях», как назвал его Арафат), оно изменило характер конфликта, хотя не изменило сам конфликт. Палестинская администрация – основная структура становления Палестинского государства – стала реальностью. Палестина признана большинством стран и, по крайне мере частично, ООН. Разрешение конфликта по принципу двух государств, когда-то возникшему в небольшой группе отчаянных голов, стал всемирным консенсусом. Не показное, но реальное сотрудничество между Израилем и Палестиной продолжается во многих областях.

Но всё это далеко от реального мира, на который многие из нас, включая Рона Пундака, надеялись в тот счастливый и полный оптимизма день, 13 сентября 1993 года. И по прошествии более двадцати лет, пламя конфликта не угасает, а большинство людей не осмеливается даже произнести слово «мир», будто оно непристойное.

ЧТО ЖЕ пошло не так? Многие палестинцы убеждены, что исторические уступки Арафата были преждевременны, что он не должен был идти на них, прежде чем Израиль признает создание Государства Палестина как окончательную цель.

Рабин изменил свое мировоззрение в возрасте 71 года и принял историческое решение, но он не был последователен. Он колебался, проявлял нерешительность, и произнес знаменитую фразу: «Не бывает священных дат».

Эта формула стала зонтиком при нарушении всех наших обязательств. Окончательное Соглашение должно было быть подписано в 1999 году, а задолго до этого следовало открыть четыре «безопасных перехода» между Западным берегом и Газой. Нарушив это обязательство, Израиль положил начало расколу между Газой и Западным берегом.

Израиль также нарушил обязательство по осуществлению «третьего этапа» ухода с Западного берега. «Зона С» стала сейчас практически частью Израиля и ожидает лишь официального решения об аннексии, на котором настаивают «правые» партии.

Ословские соглашения не содержали никаких обязательств по освобождению заключенных, но разум продиктовал такую необходимость. Возвращение десяти тысяч заключенных домой разрядило бы атмосферу. Но сменявшие друг друга израильские правительства, и «левые», и «правые», бешеными темпами строили поселения на арабской земле и бросали в тюрьмы всё больше палестинцев.

Первоначальные нарушения соглашения и разлаженность всего процесса поощряли экстремистов с обеих сторон. Израильские экстремисты убили Рабина, а палестинские начали кампанию кровопролитных нападений.

НА ПРОШЛОЙ неделе я уже прокомментировал привычку нашего правительства уклоняться от выполнения подписанных обязательств, когда, по его мнению, этого требуют национальные интересы.

Я был солдатом на войне 1948 года. Я был участником мощного наступления для прорыва в Негев, отрезанный египетской армией. Эта операция была осуществлена в нарушение согласованного ООН прекращения боевых действий. Мы прибегли к незамысловатой уловке, чтобы переложить вину на противника.

Таким же приемом позднее воспользовался Ариэль Шарон, чтобы сорвать перемирие на сирийском фронте и спровоцировать инциденты, которыми Израиль воспользовался для аннексии Голанских высот.

Начало Первой ливанской войны явилось прямым нарушением прекращения боевых действий, которое было согласовано годом раньше американскими дипломатами. Предлог, как обычно, был ничтожным: враждовавшая с ООП террористическая ячейка попыталась совершить покушение на израильского посла в Лондоне. Когда шеф Моссада проинформировал Менахема Бегина, что покушавшиеся были противниками ООП, Бегин бросил знаменитую фразу: «Для меня, все они – ООП».

Кстати, Арафат соблюдал перемирие неукоснительно. Поскольку он хотел избежать израильского вторжения, он сдерживал и своих оппонентов. За 11 месяцев через границу не было сделано ни одного выстрела. Несколько дней назад я разговаривал с отставным чином сил безопасности, и он стал, тем не менее, уверять меня на полном серьезе, что «они обстреливали нас каждый день. Такое невозможно было стерпеть».

После шестидневной войны было согласовано перемирие. Однако в это время нашим войскам еще не удалось окружить Бейрут. Поэтому Шарон сорвал перемирие, чтобы перерезать жизненно важную магистраль Бейрут-Дамаск.

Теперешний кризис в «мирном процессе» был вызван тем, что израильское правительство нарушило соглашение об освобождении палестинских заключенных в определенный день. Это нарушение было столь вопиющим, что его невозможно было ни скрыть, ни объяснить. Оно и вызвало знаменитый «пшик» Джона Керри.

Фактически Биньямин Нетаньяху просто не посмел выполнить свое обещание после того, как он и его приспешники в СМИ настраивали общественность против освобождения «убийц» с «кровью на руках». Голоса молчали даже «в центре и слева».

Теперь, прямо на наших глазах, сочиняется еще одна лживая история. Большинство израильтян совершенно убеждены, что это палестинцы вызвали кризис тем, что присоединились к 15-ти конвенциям. После такого вопиющего нарушения договоренности израильское правительство имело полное право отказать в освобождении заключенных. СМИ так часто повторяли эту фальсификацию последовательности событий, что теперь она обрела статус факта.

НО ВЕРНЕМСЯ к «ословским преступникам». Я не вхожу в их число, хотя я посещал Арафата в Тунисе в то время, когда в Осло шли переговоры (о чем я не знал) и обсуждал с ним разные варианты возможного компромисса.

Да покоится прах Рона Пундака в мире, хотя мир, достижению которого он отдавал свои силы, всё еще далек.

Но он непременно наступит.