ЕСТЬ старинное китайское проклятие: «Чтоб вам жить в историческое время!» (А если нет такого, то должно быть).

Историческое время настало на этой неделе. Крым вышел из состава Украины, а Россия присоединила его.

Ситуация опасная, и никто не знает, что будет дальше.

ПОСЛЕ моей прошлой статьи об украинском кризисе меня завалили посланиями, полными бурных эмоций.

Некоторых разгневала пара предложений, которые они поняли как оправдание действий России. Как я посмел извинить прежнего аппаратчика КГБ – нового Гитлера, вождя тех, кто собрался строить новую советскую империю, разрушая или подчиняя себе соседние страны?

Другие столь же яростно возмущались моей предполагаемой поддержкой фашистских банд, которые пришли к власти в Киеве, антисемитов в нацистской форме, американских империалистов, использующих их в собственных зловещих целях.

Такой взрыв страстей с обеих сторон несколько озадачил меня. Холодная война, похоже, не закончилась, а лишь вздремнула. Вчерашние воины вновь собираются под своими знаменами и готовы ринуться в бой.

Простите, но я не могу с тем же пылом стать на ту или другую сторону. У каждой есть своя доля правоты, а их боевые кличи часто звучат фальшиво.

ТЕ, КТО охвачен гневом в связи с присоединением Крыма к России и сравнивают его с гитлеровским «аншлюсом» Австрии, в определенном смысле правы.

Я помню кинохронику, запечатлевшую, с каким восторгом австрийцы встречали солдат Фюрера, который, в конце концов, сам был австрийцем. Нет ни малейшего сомнения, что большинство австрийцев приветствовало «возвращение на родину».

Похоже, что подобное происходит теперь в Крыму. Этот полуостров долгое время был частью России. Затем, в 1954 году, глава Советского Союза Никита Хрущев, сам украинец, подарил Крым Украине. Жест был символический, потому что и Россия, и Украина были частью одного советского государства и находились под одним и тем же гнетом.

Но главное, что жителей Крыма никто не спрашивал – не было никакого референдума. Население Крыма, в основном, русское, несомненно, хотело вернуться в Россию. Оно выразило это желание на, как представляется, не вызывающем сомнения референдуме. Поэтому присоединение может считаться оправданным.

Владимир Путин сам упомянул прецедент Косово, не так давно вышедшего из состава Сербии. Прозвучали эти слова несколько цинично, потому что Россия в то время решительно возражала против отделения Косово. Все выдвинутые тогда доводы теперь опроверг сам Путин.

Отбросив на минуту цинизм и лицемерие, свойственные большой политике, и придерживаясь обычной морали, мы должны признать, что подход должен быть одинаковым. Значительное национальное меньшинство, живущее на своей родине, должно иметь право отделиться от страны, в которой оно не желает оставаться.

По этой причине я был за независимость Косово, и полагаю, что тот же принцип приложим к Шотландии и Каталонии, к Тибету и Чечне.

Всегда есть возможность не допустить отделения, не прибегая к грубой силе: нужно создать такие условия, при которых меньшинству хотелось бы оставаться в стране большинства. Этого можно достичь, проводя благоприятную для меньшинства экономическую и культурную политику. Но для этого нужны мудрые и дальновидные лидеры, которых повсюду не хватает.

ТАКЖЕ можно понять и украинцев, прогнавших президента, который хотел втянуть их против их воли в российскую орбиту. Позолоченная сантехника – это уже мелочи.

Другой вопрос – какую роль сыграли в этом процессе фашисты. Сообщения на этот счет противоречивы, но побывавшие там израильские корреспонденты подтверждают их заметное присутствие в центре Киева.

Эта проблема возникала перед нами неоднократно после "тунисской весны": во многих странах, где настала такая весна, на передний план вышли элементы еще хуже тиранов, которых хотели свергнуть. Революции начинают идеалисты, неспособные объединиться и установить эффективный режим. Их вытесняют нетерпимые фанатики, несгибаемые борцы и умелые организаторы.

В этом секрет устойчивости отвратительного Башара Асада: мало кто хочет, чтобы Сирия оказалась в руках у исламской тирании вроде талибана. Такая же участь постигла и Египет: революцию начали либеральные демократы, но проиграли выборы религиозной партии, которая поспешила навязать свою веру всему народу. Их свергла военная диктатура, хуже той, которую смела революция.

Появление в Киеве неонацистов вызывает беспокойство, даже если Путин использует их присутствие в своих целях. И еще тревожнее, что Запад оказывает им тайную или явную поддержку.

НЕ МЕНЬШЕЕ беспокойство вызывает неопределенность намерений Путина.

Во многих окружающих Россию странах проживает большое число русских, переселившихся туда в советское время. На Украине, в Латвии, Эстонии, Молдавии, Казахстане и других странах есть русские, составляющие там меньшинство, а иногда и большинство, и желающие, чтобы родина приняла их к себе.

Никто по-настоящему не знает Путина. Как далеко он зайдет? Способен ли он управлять своими амбициями? Не вскружат ли ему голову успех и отсутствие разумной политики в западных столицах?

В обращенной к парламенту в связи с крымской ситуацией речи, он был сдержан, но невозможно было не различить в ней имперскую ноту, Тогда он окажется не первым лидером в истории, переоценившим свой успех и недооценившим силу своих противников.

C другой стороны – хватит ли у Вашингтона и других западных столиц мудрости, чтобы соблюсти необходимую пропорцию твердости и сдержанности и не допустить необратимого сползания в войну?

ЧЕРЕЗ три месяца мир «отпразднует» столетие выстрела в Сараево – выстрела, воспламенившего всемирный пожар.

Полезно вновь проследить цепь событий, приведших к одной из самых разрушительных войн в истории человечества, на которой погибли несчетные миллионы людей, и был разрушен весь жизненный уклад.

Выстрел, с которого всё началось, был случайным. Убийце, сербскому националисту, не удалось при первой попытке убить не игравшего никакой важной роли австрийского эрцгерцога. Уже отказавшись было от своего намерения, он случайно вновь столкнулся со своей жертвой и убил его наповал.

Бестолковые австрийские политики и их дряхлый император увидели удобную возможность продемонстрировать решительность своей страны и предъявили Сербии ультиматум. Что они, в конце концов, теряли?

Но Сербия была под опекой России, и царь со столь же бестолковыми министрами и генералами объявил всеобщую мобилизацию своей огромной армии. Они не понимали, что этот шаг делает войну неизбежной, так как…

Германский рейх, возникший лишь за 43 года до этого, смертельно боялся «войны на два фронта». Зажатый посреди Европы между двумя великими военными державами, Францией и Россией, он разрабатывал планы предупреждения такой возможности. Планы менялись каждый год по результатам маневров, но суть их была в том, что один из противников должен быть разбит, прежде чем другой успеет вступить в схватку.

План 1914 года предполагал разгром Франции до того как неуклюжая Россия отмобилизует свою армию. Поэтому, едва лишь царь объявил о мобилизации, немецкая армия вторглась в Бельгию и за несколько недель достигла пригородов Парижа. К тому времени, когда русская армия была готова к действию, Германии уже почти удалось сокрушить Францию.

(Через 25 лет Гитлер решил ту же проблему другим путем. Он подписал притворный договор со Сталиным, разбил Францию и затем напал на Россию).

В 1914 году Британия, потрясенная вторжением в Бельгию, поспешила на помощь Франции, своему союзнику. В схватку вступили Италия, Япония и другие страны. К ним присоединилась и Оттоманская империя, правившая Палестиной. Разразилась Первая мировая война.

Кто хотел эту ужасную войну? Никто. Кто хладнокровно принял решение о ее начале? Никто. Разумеется, были вовлечены многие национальные и международные интересы, но ни один из них не был так важен, чтобы оправдать подобную катастрофу.

Это была война, которой никто не желал и даже не предполагал. Цвет европейской молодежи погиб из-за элементарной глупости политиков того времени, за которой последовала грандиозная глупость генералов.

В конце концов, был состряпан мирный договор, сделавший практически неизбежной следующую войну. Лишь после второй ужасной войны политики пришли в чувство и сделали еще одну братоубийственную войну в Европе немыслимой.

Не мешает вспомнить обо всём этом через сто лет.

МОЖЕТ ЛИ нечто подобное произойти вновь? Может ли случайная цепь неразумных действий привести к новой катастрофе? Может ли одно событие последовать за другим так, что некомпетентные лидеры не смогут их остановить?

Надеюсь, что нет. В конце концов, за эти сто лет удалось усвоить некоторые уроки.

Или не удалось?

На сайте «Гуш Шалом» опубликован русский перевод книги Ури Авнери «Другая сторона медали», написанной по горячим следам войны 1948 года, участником которой он был.

http://zope.gush-shalom.org/home/ru/other-side-of-coin-russian.pdf