КОГДА в 1990-е годы огромная волна иммигрантов из Советского Союза хлынула в Израиль, мы обрадовались.

Прежде всего, потому что думали, что любая иммиграция для нашей страны – благо. Так оно, по моему убеждению, и есть.

Во-вторых, потому что были убеждены, что именно эта группа иммигрантов подтолкнет нашу страну в нужном направлении.

Этих людей, говорили мы себе, семьдесят лет воспитывали в духе интернационализма. Они только что сбросили жестокий диктаторский режим, и поэтому жаждут демократии. Многие из них – не евреи, а лишь родственники (иногда дальние) евреев. Поэтому в стране появятся сотни тысяч светских, воспринявших интернациональные идеи и отвергающих национализм граждан – именно то, что нам нужно. Они внесут положительный элемент в демографический коктейль Израиля.

Более того, поскольку догосударственная еврейская община в этой стране (так называемый «ишув») была сформирована в значительной мере выходцами из царской и послереволюционной России, новые иммигранты легко впишутся в израильское население.

Так нам представлялось.

ТЕПЕРЕШНЯЯ ситуация прямо противоположна.

Иммигранты из бывшего Советского Союза – скопом окрещенные «русскими» по общему для них языку – никак не стремились вписаться. Они образовали отдельную общину, обосновавшуюся в созданном ими самими гетто. Они по-прежнему говорят по-русски. Читают свои русские оголтело националистические и расистские газеты. Голосуют за свою партию, во главе которой родившийся в Молдавии Ивет (теперь Авигдор) Либерман. С другими израильтянами они практически не соприкасаются.

Свои первые два года в стране они отдавали голоса на Ицхака Рабина из «Аводы», но не потому что он пророчил мирное урегулирование, а потому что был генералом и представлен им как выдающийся военачальник. Впоследствии они неизменно отдавали свои голоса «правым». В огромном большинстве они ненавидят арабов, отвергают мир, поддерживают поселенцев и голосуют за правые правительства.

Составляя сейчас около 20% израильского населения, они являются важной составляющей израильского сдвига вправо.

НО ПОЧЕМУ, бога ради?

На этот счет есть несколько предположений, и все они, возможно, справедливы. Одну такую теорию я услышал от высокопоставленного российского чиновника: «В советское время евреи были такими же советскими гражданами, как и все прочие. После распада Советского Союза все в нем устремились к своим нациям, а евреи оказались в вакууме. Поэтому они направились в Израиль и стали в нем бОльшими израильтянами, чем сами израильтяне. Даже неевреи среди них стали ультрапатриотами».

Вот еще одно рассуждение: «Когда коммунизм в России рухнул, его место могли занять только национализм или религия. Население, проникнутое тоталитарными представлениями, презирало демократию и либерализм и тосковало по сильным лидерам. Среди «белого» населения северных районов Советского Союза преобладали расистские настроения в отношении "темнокожих" южан. Приехавшие в Израиль русские евреи (и неевреи) привезли с собой эти взгляды. «Арабесы» в их представлениях просто заняли место презираемых армяшек, чеченцев и всех прочих. Эти настроения ежедневно подпитывают русские газеты и телевидение в Израиле».

Я обратил внимание на такие взгляды, когда впервые посетил Советский Союз в 1990 году, в горбачевскую эру «гласности». Я не мог побывать там раньше, потому что мое имя постоянно вычеркивали изо всех списков приглашенных восторгаться достижениями советского отчества. Не знаю почему. (Весьма любопытно, что меня вычеркивали и из списков деятелей, приглашаемых в Посольство США 4 июля, в День независимости, а несколько лет мне удавалось получить американскую визу лишь с большим трудом. Возможно, потому что я участвовал в демонстрациях против войны во Вьетнаме. Я, должно быть, один из немногих людей в мире, удостоенных чести оказаться одновременно в черных списках ФБР и КГБ).

Я поехал в Россию, чтобы написать книгу о конце коммунистического режима в Восточной Европе (она вышла на иврите под названием «Ленин здесь больше не живет»). И Рахель, и мне Москва очень понравилась, но уже через несколько дней мы, к своему огромному удивлению обнаружили повсюду признаки расизма. К темнокожим гражданам относились с нескрываемым презрением. Когда мы пошли на рынок и стали перешучиваться с продавцами-южанами, с которыми у нас сразу же возникла взаимная симпатия, наш молодой, но строгий русский переводчик совершено откровенно отстранился.

УЖЕ полвека я по пятницам встречаюсь со своими друзьями. Когда стали приезжать русские, наш «стол» был в тель-авивском кафе «Кассит» – легендарном месте встреч писателей, художников и тому подобно народа.

Однажды мы заметили группу молодых русских иммигрантов, расположившихся за своим «столом». Из симпатии – и, конечно, любопытства – мы время от времени присаживались к ним. Вначале всё шло хорошо, и кое с кем мы подружились. Но потом произошло нечто странное: они отдалились от нас, дав понять, что мы для них – бескультурные ближневосточные варвары, недостойные войти в общество людей, воспитанных на Толстом и Достоевском. Вскоре они исчезли с нашего горизонта.

Я вспомнил об этом в прошлую пятницу, когда за нашим столом разгорелась неожиданно жаркая дискуссия. У нас была гостья – молодая «русская» женщина из ученых кругов, обвинившая «левых» в безразличии и высокомерном отношении к русской общине, что стало причиной ее «правого» поворота. Одна из видных активисток борьбы за мир стала гневно ей возражать, утверждая, что русские прибыли в страну, уже впитав почти фашистские представления.

Я согласен с обеими.

ОТНОШЕНИЕ израильтян к новым иммигрантам всегда было несколько странным. Лидерам, вроде Давида Бен-Гуриона, сионистская иммиграция представлялась исключительно транспортной проблемой. Они делали всё возможное и невозможное, чтобы доставить в Израиль евреев со всех концов света, но привезенные евреи оставались сами по себе. Конечно, им оказывали материальную помощь, предоставляли жилье, но для интеграции их в общество не делалось почти ничего.

Так обстояло с иммиграцией немецких евреев в 1930-е годы, восточных евреев в 1950-е и русских евреев в 1990-е. Когда обнаружилось очевидное предпочтение, которое русские евреи отдавали США, наше правительство надавило на американскую администрацию, чтобы та закрыла перед ними ворота, и их практически вынудили ехать в Израиль. Приехавшим предоставили образовывать свои гетто, вместо того чтобы побуждать их расселиться среди нас.

Израильские левые не были исключением. Когда вялые попытки привлечь «русских» в левый лагерь не дали результата, их предоставили самим себе. Организация, к которой я принадлежу, «Гуш Шалом», однажды распространила 100 000 экземпляров своей программной публикации («Правда против правды», история конфликта) на русском языке. Мы получили один-единственный отклик, и были разочарованы. Очевидно, русские в грош не ставят историю этой страны, о которой они не имеют ни малейшего представления.

ЧТОБЫ ПОНЯТЬ важность этой проблемы, нужно представить себе фактический состав израильского общества (раньше я уже писал об этом). Его образуют пять основных секторов:

• Евреи европейского происхождения – «ашкеназы» – к которым относится значительная часть культурной, экономической, политической и военной элиты. Здесь сосредоточены почти все «левые». • Евреи восточного происхождения, из арабских и других мусульманских стран, обычно (и ошибочно) называемые «сефардами». Они составляют основу «Ликуда». • Религиозные евреи, включая ультраортодоксальных «харедим», как ашкеназского, так и восточного происхождения. Сюда же входят национал-религиозные сионисты и лидеры поселенцев среди них. • Арабы/палестинцы, граждане Израиля, проживающие, главным образом, в трех крупных территориальных блоках. • «Русские».

В какой-то степени эти сектора накладываются друг на друга, но картина в целом ясная. Арабы и многие ашкеназы входят в лагерь мира, а все другие прочно ассоциируют себя с «правыми».

Поэтому чтобы лагерь мира стал большинством, совершенно необходимо привлечь, по крайней мере, часть восточных евреев, религиозных и – конечно – «русских». Я считаю, что в данный момент эта задача для лагеря мира – самая главная.

В ЗАВЕРШЕНИЕ бурных дебатов за нашим столом я попытался успокоить страсти с обеих сторон: «Не нужно сражаться за свою долю вины. Ее хватит на всех».

На сайте «Гуш Шалом» опубликован русский перевод книги Ури Авнери «Другая сторона медали», написанной по горячим следам войны 1948 года, участником которой он был.

http://zope.gush-shalom.org/home/ru/other-side-of-coin-russian.pdf