ВО ВРЕМЯ полета в Лондон в 1961 году у меня была удивительная встреча.

Самолет сделал промежуточную посадку в Афинах, и к нам присоединилась группа арабов, что само по себе было необычно: в те дни израильтяне с людьми из арабских стран не встречались почти никогда.

Три молодых араба заняли места в ряду за мной, я каким-то образом ухитрился представиться и завязал с ними разговор. Выяснилось, что они сирийцы. Я упомянул о недавнем распаде Сирийской Арабской Республики: союзе Египта с Сирией под всеарабским лидерством Гамаль Абдель Насера.

Три моих соседа были этому расколу рады. Один из них достал из сумки свой паспорт и протянул его мне. Новенький глянцевый документ, выданный Сирийской Арабской Республикой.

Молодой сириец просто сиял от гордости, протягивая мне – своему израильскому врагу – доказательство вновь обретенной независимости своей страны. C головы до пят, он был ее патриотом.

В МОЛОДОСТИ большое впечатление на меня произвела книга Филиппа Хитти «История Сирии» (Phillip Hitti “A History of Syria”).

Хитти, христианин-маронит с территории теперешнего Ливана, получил образование в Бейруте во времена Оттоманской империи, а затем эмигрировал с США, где стал основоположником современных арабских исследований.

В основе его сокрушавшей все каноны книги была идея о том, что Сирия, имя которой по-арабски «Шам» – это единая страна, простирающаяся от Синайской пустыни до турецких гор и от Средиземного моря до границ Ирака, включая нынешние Ливан, Израиль, Палестину и Иорданию.

Хитти пересказал историю своей страны от древности до (тогдашней) современности, пласт за пластом, не забыв ни одного периода и ни одной ее области, как, например, библейского Израиля и набатейской Петры. Всё это входило в чрезвычайно богатую историю Шама.

Книга Хитти перевернула мои географические и культурные представления о нашем месте в мире. Еще до создания Государства Израиль я доказывал, что наши школы должны давать всеобъемлющее представление об истории Палестины на протяжении веков.

(Хитти был бы возмущен: существование такой страны как Палестина он отрицал. В долгом публичном споре со страстным сионистом Альбертом Эйнштейном, Хитти настаивал, что образование, именуемое Палестиной, было придумано британцами, чтобы закрепить в умах людей представление, что евреи претендуют на нее).

ОТ ХИТТИ я узнал о существовании многих этнорелигиозных групп в современной Сирии и Ливане. О мусульманах-суннитах и шиитах, друзах, маронитах, мелькитах и многих других древних и современных христианских конфессиях в Ливане; о суннитах, алавитах, друзах, курдах, ассирийцах и десятке христианских конфессий в Сирии.

Европейские империалистические державы, Британия и Франция, расколовшие после Первой мировой войны обширную Оттоманскую империю, не испытывали особого уважения к многогранности своих новых приобретений. Обе они, однако, следовали принципу: «разделяя и властвуй», и Франция проявила в этом незаурядные способности.

Столкнувшись с яростной националистической оппозицией и вооруженным восстанием под предводительством друзов, Британия и Франция разрезали сирийский окорок на крошечные религиозно-этно-географические государства. Они играли на неприязни, которые питали друг к другу Дамаск и Алеппо, мусульмане и христиане, сунниты и алавиты, курды и арабы, друзы и сунниты.

Последствия их самой большой авантюры – отделения преимущественно христианского «Большого Ливана» от остальной Сирии – оказались и самыми долговременными. («Большим Ливаном» эта территория была названа потому, что французы включили в нее не только христианские, но и мусульманские районы – шиитские на юге и суннитские в портовых городах.)

КОГДА в конце Второй мировой войны французов, наконец, выгнали из региона, возник вопрос, смогут ли Сирия и Ливан существовать как национальные государства. Обоим было присуще противоречие между объединяющим национализмом и разъединяющей этнорелигиозной тенденцией. Решения в них были приняты разные.

Ответом в Ливане стала непрочная государственная конструкция, основанная на равновесии двух общин. Каждый человек в этой стране принадлежал к той или иной общине. Практически каждый был гражданином своей общины, а государство – федерацией общин.

(Отчасти – это наследие Византийской и Оттоманской империй, но без императора и султана. Существует такое разделение и в Израиле – евреи, сунниты, друзы и христиане имеют свои суды для решения гражданских дел, а смешанные браки между ними не допускаются).

Ливанская система отвергает демократический принцип: «один человек – один голос», но, тем не менее, пережила яростную гражданскую войну, несколько побоищ, израильские вторжения и восхождение шиитов с последнего места на первое. Она оказалась намного прочнее, чем можно было предположить.

Сирийское решение было совсем иным: диктатура. Несколько властителей сменили друг друга, пока к власти не пришла династия аль-Асада. Ее удивительное долголетие объясняется тем, что многие сирийцы во всех общинах, очевидно, отдавали предпочтение пусть и жестокому тирану перед распадом страны, хаосом и гражданской войной.

ЭТОМУ, похоже, пришел конец. Сирийская Весна – продолжение Арабской Весны, но в совершенно других условиях.

Египет слишком не похож на Сирию, чтобы между ними можно было провести какое-то сравнение. Несколько тысячелетий никто не ставил под сомнение целостность Египта. Национальная гордость египтян осязаема почти на ощупь. Вопрос, которым задаются израильские комментаторы – является ли новый президент в первую очередь членом Мусульманского братства или египтянином – для самих египтян не имеет смысла. Египетское Мусульманское братство – это, конечно, прежде всего, египтяне. Точно также как египетские копты – значительное христианское меньшинство. (Их название, как и само слово «Египет», происходят от древнего названия страны).

Единство Египта, также как Туниса и даже Ливии после свержения диктаторов, свидетельствует о существовании у этих народов национального самосознания. Что в Сирии далеко не факт.

Если дамасское чудовище будет, в конце концов, свергнуто, переживет ли это страна?

По всему Западу и в Израиле магнаты потирают руки в предвкушении момента, когда Сирия развалится примерно по линиям, которые прочертили когда-то французские колонизаторы.

Это вполне возможно. Один из немногих оставшихся у Башара аль-Асада вариантов состоит в том, чтобы собрать всех алавитов в свою армию и отступить в алавитский редут на северо-западе, отрезав его от остальной Сирии.

Прольется много крови. Алавиты, конечно, прогонят всех суннитов со своей территории. События будут похожи на те, что происходили в Индии при разделе субконтинента и образовании Пакистана, хотя и в гораздо меньшем масштабе.

Друзы на юге Сирии создадут в таком случае свое собственное государство (давняя мечта Израиля). Так же поступят и курды на северо-востоке, возможно, объединившись с соседним курдским полугосударством в Ираке (турецкий кошмар). А от Сирии останутся лишь вечно враждующие Дамаск и Алеппо.

Возможно, но не обязательно. Это станет главным экзаменом сирийского национализма. Существует ли он вообще? Насколько он прочен? Достаточно ли он силен, чтобы противостоять сепаратизму общин?

Не хочу становиться пороком. Хочу лишь надеяться, что разнородные элементы сирийской оппозиции смогут объединиться в достаточной степени, чтобы одержать победу в беспощадной гражданской войне и образовать новую Сирию.

В отличие от большинства израильских комментаторов, страхов перед «исламизацией» Сирии у меня нет. Верно, что сирийское Мусульманское братство более склонно к насилию, чем его египетские прародители. Своими действиями оно спровоцировало страшную бойню в Хаме, которую устроил Хафез аль-Асад. Но политическая власть, как мы видели в Каире, обладает сдерживающим эффектом.

ДЛЯ МЕНЯ одно остается загадкой. Я вижу в Интернете, что многие добропорядочные люди в разных странах мира, особенно тяготеющие к левому краю, поддерживают Башара.

И не только его. Какая-то эпидемия левой монстрофилии. Те же люди, что распахивали объятия Слободану Милошевичу, Хосни Мубараку и Муаммару Каддафи, сейчас обнимают Башара аль-Асада и вновь громко протестуют против планов американских империалистов свергнуть этого благодетеля.

Честно говоря, мне они представляются малость тронутыми. Не спорю, политики Великих Держав действительно влияют на события в Сирии, как и на всё прочее в мире. Но в том, что характер и манеру действий Башар унаследовал от своего отца, сомнений нет. Он – чудовище, избивающее свой народ, и должен быть смещен как можно скорее.

Предпочтительно с санкции ООН. Если же это окажется невозможным из-за российского или китайского вето – почему, бога ради?! – то сирийским повстанцам необходимо оказать максимально возможную помощь.

Я НАДЕЮСЬ, что свободная, единая и демократическая Сирия воспрянет из этой смуты – еще одна дочь Арабской Весны.

По воле Аллаха, или Господа, как говорят наши соседи.

На сайе Гуш Шалом» опубликован русский перевод книги Ури Авнери «Другая сторона медали», написанной по горячим следам войны 1948 года, участником которой он был.

http://zope.gush-shalom.org/home/ru/other-side-of-coin-russian.pdf