ЭТОТ ЧЕТВЕРГ был днем 64-ой годовщины знаменательного события в нашей жизни.

Памятный ноябрь и памятный день.

29 ноября 1947 года Генеральная ассамблея ООН приняла 33-мя голосами против 13-ти (при 10-ти воздержавшихся) «План раздела Палестины».

Это событие стало темой бесконечных дебатов, ошибочных толкований и откровенных фальсификаций. Поэтому стоит очистить шелуху мифов и увидеть события такими, какими они были.

В КОНЦЕ 1947 года в стране, которая тогда официально называлась Палестиной, проживало 1,2 миллиона арабов и 635 тысяч евреев. Разрыв между двумя группами населения превратился в пропасть. Несмотря на географическое переплетение, они жили на двух разных планетах и, за редкими исключениями, считали друг друга смертельными врагами.

Такова была реальность, представшая перед посетившей Израиль комиссией ООН, которой было поручено предложить решение проблемы.

С ЮНСКОП (Специальной комиссией ООН по вопросам Палестины) связан один из великих моментов моей жизни. Я был на фестивале народных танцев, который проводили на горной гряде Кармель вблизи от кибуца Далия. Народные танцы играли большую роль в новой еврейской культуре, которую мы сознательно всеми силами создавали. Многие танцы были манерны, даже искусственны, как и многие другие наши усилия, но они отражали стремление создать что-то новое, свежее, пустившее корни в стране, совершенно отличное от еврейской культуры наших отцов. Некоторые из нас говорили о новой «ивритской нации».

В огромном естественном амфитеатре, под пологом мерцающих летних звезд, десятки тысяч молодых людей, юношей и девушек, собрались, чтобы восторженными возгласами и аплодисментами приветствовать множество любительских групп, выступавших на этой сцене. Это было радостное событие, всё пронизанное духом дружбы, излучавшее силу и уверенность в себе.

Никто не мог и подумать, что через несколько месяцев мы встретимся вновь на полях кровопролитной войны.

Посреди этого представления взволнованный голос объявил в громкоговоритель, что на фестиваль пришли несколько членов ЮНСКОП. Огромная толпа встала как один и запела национальный гимн «Хатиква» (Надежда). Мне эта песня никогда особенно не нравилась, но в тот момент она звучала, как жаркая молитва, заполнившая всё пространство, и казалось, что холмы Кармель вторили ей. Думаю, что почти все из 6000 молодых евреев, кто отдал жизнь на той войне, собрались вместе в последний раз на этом вечере и вложили всю душу в это пение.

В ТАКОЙ атмосфере члены ЮНСКОП, представлявшие много разных стран, должны были найти решение.

Как известно, комиссия приняла план раздела Палестины между независимым «арабским» и независимым «еврейским» государствами. Но это далеко не всё.

Глядя на карту раздела 1947 года, нельзя не удивиться обозначенным на ней границам. Она напоминала головоломку-пазл, в которой арабские и еврейские фрагменты были хаотично разбросаны, а Иерусалим и Вифлеем являлись отдельными частями. Границы выглядели нелепо, и обе страны совершенно не могли бы защитить себя.

Объясняется это тем, что в действительности комитет не предполагал создания двух совершенно независимых и отдельных государств: его разработчики, очевидно, рассчитывали на создание экономического союза и развитие тесных отношений между двумя политическими образованиями. Нечто наподобие федерации с открытыми границами и свободным перемещением людей и товаров, без чего существование государств в таких границах было невозможным.

Это был очень оптимистический сценарий. Сразу же после принятия Генеральной Ассамблеей предложенного комитетом плана (чего палестинское руководство добивалось всякими уловками и хитростями) разразилась война со спорадическими нападениями арабов на еврейский транспорт, двигавшийся по жизненно важным дорогам.

План раздела был убит первым же выстрелом: распался фундамент, на котором стояло всё здание. Ни открытых границ, ни экономического содружества, ни единого шанса для какого бы то ни было союза. Только беспредельная смертельная вражда.

ПЛАН РАЗДЕЛА никогда не был бы принят, если бы этому не предшествовало историческое событие, в которое тогда невозможно было поверить.

Советский делегат в ООН, Андрей Громыко, неожиданно выступил с тем, что можно назвать пламенной сионистской речью. Он заявил, что после страшных страданий, перенесенных евреями в Холокосте, они заслужили свое государство.

Чтобы представить себе удивление, с которым была встречена эта речь, следует вспомнить, что до той минуты коммунисты и сионисты были заклятыми врагами. Замешан тут был не только конфликт идеологий, но и внутренние дела. В царской России евреев преследовала антисемитская власть, и молодые евреи, юноши и девушки, были в авангарде всех революционных движений.

У живущих идеалами молодых евреев был выбор: они могли стать большевиками, войти в социал-демократический бунд или присоединиться к сионистам. Позднее, в Советском Союзе сионистов жестоко преследовали. В Палестине местных коммунистов, как евреев, так и арабов, обвиняли в сотрудничестве с арабскими боевиками, которые нападали на еврейские кварталы.

Что же привело к столь резкому повороту советской политики? Сталин не переродился вдруг из антисемита в филосемита. Отнюдь. Но он был прагматиком. Эта была эра ракет среднего радиуса действия, которые угрожали советской территории со всех сторон. Палестина практически была колонией Запада и легко могла стать его базой, откуда ракеты могли долететь до Одессы и дальше. Уж лучше еврейско-арабское государство, чем такая перспектива.

В последовавшей войне всё мое оружие поступило из советского блока, главным образом, из Чехословакии. Советский Союз юридически признал Израиль задолго до США.

Конец этого противоестественного медового месяца наступил в начале пятидесятых, когда Давид Бен-Гурион решил сделать Израиль неотделимой частью западного блока. В то же время Сталин осознал важность нового панарабского национализма Гамаль Абдель Насера, и решил оседлать эту волну. Его параноидальный антисемитизм опять вышел на передний план. По всей Восточной Европе ветеранов-коммунистов судили как сионистских, империалистических и троцкистских шпионов, а своих врачей-евреев Сталин обвинил в том, что они хотели его отравить. (К счастью для них, он умер как раз вовремя, и врачи были спасены).

СЕГОДНЯ резолюцию о разделе помнят в основном лишь за два содержащихся в ней слова: «Еврейское Государство».

Но никому в Израиле не нравится, когда вспоминают о границах 1947 года, оставивших еврейскому меньшинству в Палестине «всего» 55% страны. (Хотя половину этой территории занимала пустыня Негев, и сейчас почти незаселенная). Не нравятся израильтянам и напоминания о том, что почти половина жителей на отведенной им территории были арабами.

Тогда израильские евреи приняли резолюцию ООН с огромным энтузиазмом. Снимки танцующих на улицах Тель-Авива относятся именно к этому дню, а не, как нередко и ложно утверждают, ко дню официального провозглашения Государства Израиль. (Тогда мы уже были в середине кровавой войны, и ни у кого не было охоты пускаться в пляс).

Мы знаем, что Бен-Гурон и не думал соглашаться с границами раздела, а, тем более, с присутствием внутри них арабов. Знаменитый «План Далет» принятый в начале войны был стратегической необходимостью, но в то же время и решением двух проблем: он присоединял к Израилю еще 22% страны и выгонял из нее арабов. Осталась лишь небольшая часть арабских жителей – теперь из число выросло до 1,5 миллионов.

Но это всё – история. Для будущего сохранились слова «Еврейское Государство». Израильские правые, отвергающие резолюцию о разделе в любом другом контексте, настаивают на том, что именно она дала правовое основание для признания «Еврейского Государства», означающего на практике, что это государство принадлежит всем евреям мира, но не его арабским гражданам, семьи которых жили здесь 13 веков, если не дольше (смотря по тому, кто считает).

ООН воспользовалась словом «еврейский» лишь по причине отсутствия какого-то иного определения. В период британского мандата два проживавших в стране народа, называли «евреями» и «арабами». Но сами мы говорили тогда об «ивритской стране», и в газетах того времени использовалось только это слово. Люди моего возраста помнят десятки демонстраций, на которых скандировали «Свободу иммиграции – Ивритское государство». Этот призыв всё еще звучит в моих ушах.

Идеология будущих государств ООН не интересовала. Предполагалось естественно, что это будут демократические государства, принадлежащие всем их жителям. В противном случае она едва ли определила бы границы, при которых значительная часть арабского населения оказывалась в «еврейском» государстве.

На этой резолюции ООН основана и Декларация независимости Израиля. Вот как звучит в ней соответствующая фраза: «…И В СИЛУ НАШЕГО ЕСТЕСТВЕННОГО И ИСТОРИЧЕСКОГО ПРАВА, А ТАКЖЕ НА ОСНОВАНИИ РЕШЕНИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН, НАСТОЯЩИМ МЫ ПРОВОЗГЛАШАЕМ СОЗДАНИЕ ЕВРЕЙСКОГО ГОСУДАРСТВА В ЭРЕЦ-ИСРАЭЛЬ - ГОСУДАРСТВА ИЗРАИЛЬ».

Ультраправые, преобладающие сейчас в Кнессете, хотят использовать эти слова как предлог для замены демократии доктриной национально-религиозного верховенства. Прежний глава службы внутренней безопасности «Шин-Бет» и теперешний депутат Кнессета от Кадимы предложил законопроект, отменяющий при определении государства равнозначность терминов «еврейское» и «демократическое». Этот лишило бы арабов всяких остатков равноправия. («Кадима» в последний момент ввиду общественной реакции вынудила этот законопроект отозвать).

План раздела 1947 года был вполне разумен. Его частности сейчас устарели, но основная идея столь же актуальна сегодня, как и 64 года назад: две нации живут на этой земле, но не смогут жить совместно в одном государстве без того, чтобы между ними не шла непрерывная гражданская война. Однако они вполне могут сосуществовать в двух государствах, которые должны установить тесные взаимоотношения.

Бен-Гурион был полон решимости не допустить создания палестинского арабского государства, и с помощью короля Абдаллы в Трансиордании ему это удалось. Все его последователи, за возможным исключением Ицхака Рабина, придерживались той же линии, и сейчас, вероятно, упорнее, чем когда-либо прежде. За это недомыслие мы заплатили – и всё еще платим – высокую цену.

В 64-ю годовщину этого исторического события мы должны вернуться к основному принципу: Израиль и Палестина, Два Государства для Двух Народов.