– СТАНЕТ ЛИ этот день самым счастливым днем в вашей жизни? – спросил меня местный интервьюер, имея в виду близящееся признание ООН палестинского государства.

Вопрос застал меня врасплох.

– Почему он должен стать таким днем? – удивился я.

– Но ведь вы 62 года выступали за создание палестинского государства рядом с Израилем, и теперь этот момент близок!

– Будь я палестинцем, я, вероятно, был бы счастлив, – ответил я. – Но я израильтянин, и сейчас я скорее опечален.

ПОЗВОЛЬТЕ объясниться:

Из войны 1948 года я вынес четыре твердых убеждения:

– Существует палестинский народ, хотя само название «Палестина» стерто с карт.

– Именно с этим палестинским народом мы должны заключить мир.

– Мир невозможен, если палестинцам не будет позволено создать свое государство рядом с Израилем.

– Без заключения мира Израиль станет не той образцовой страной, о которой мы мечтали в окопах, а чем-то совсем иным.

Залечивая раны и всё еще не сняв военную форму, я вел разговоры с молодыми арабами и евреями, стараясь определить с ними курс, которым нам надлежит пойти. Мы были полны оптимизма. Всё казалось нам возможным и достижимым.

Нами владели мысли о великом акте братания. Евреи и арабы храбро сражались друг с другом за то, что было в их представлении их национальным правом. Но сейчас пришло время заключить мир.

Идея примирения после битвы двух отважных борцов стара, как вся семитская культура. В написанном более 3000 лет назад эпосе Гильгамеш, царь Урука (сегодня это Ирак), сражается с диким Энкиду, который равен ему силой и смелостью, но после легендарного сражения они становятся кровными братьями.

Мы вели тяжкое сражение и одержали победу, а палестинцы потеряли всё. Часть Палестины, отведенная ООН под их государство, поглотили Израиль, Иордания и Египет, не оставив им ничего. Половина палестинского народа изгнана из своих домов и стала беженцами.

Именно сейчас, думали мы, победитель должен поразить мир актом великодушия и мудрости, предложив палестинцам создать свое государство в обмен на мир. Так нам удастся выковать дружбу на многие поколения.

Через 18 лет я вернулся к этой концепции при схожих обстоятельствах. В Шестидневной войне мы одержали удивительную победу над арабскими армиями, и весь Ближний Восток перенес огромное потрясение. Израильское предложение палестинцам создать собственное государство наэлектризовало бы регион.

Я возвращаюсь к этому, чтобы пояснить свою позицию: когда принцип «двух государств» был впервые предложен после войны 1948 года, это была идея примирения, братских отношений и взаимоуважения.

Мы рассматривали вопрос о двух государствах, существующих рядом друг с другом с границами, открытыми для передвижения людей и товаров. Общая столица Иерусалим символизировала бы дух исторических перемен. Палестина стала бы мостом между новым Израилем и арабским миром, объединившихся ради общего блага. Мы говорили о «Семитском Союзе» задолго до того как стал реальностью «Европейский Союз».

Когда идея «двух государств» прошла небывалый путь от мечты горстки отщепенцев (или свихнувшихся) до всемирного консенсуса, она стала рассматриваться именно в таком контексте: не заговора против Израиля, а единственной практической основы реального мира.

Эту концепцию решительно отвергал Бен-Гурион, тогда неоспоримый лидер Израиля. Он был занят расселением новых еврейских иммигрантов на экспроприированных у арабов обширных территориях и вообще не верил в возможность мира с арабами. И он определил курс, которым следовали все дальнейшие израильские правительства, включая нынешнее.

C арабской стороны поддержка этой концепции существовала всегда. Уже на Лозаннской конференции 1949 года присутствовавшая там неофициальная палестинская делегация негласно предложила начать прямые переговоры, но получила грубый отказ от израильского делегата, Элиягу Сассона, который (как я услышал от него позднее) получил прямой приказ Бен-Гуриона.

Ясир Арафат – в период с 1982 по 2004 год – неоднократно говорил мне, что он поддержал бы решение «Бенилюкс» (по модели союза Бельгии, Нидерландов и Люксембурга), в который вошли бы Израиль, Палестина и Иордания («а, возможно, и Ливан – почему бы нет?»)

ГОВОРЯТ об упущенных Израилем за эти годы возможностях мирного урегулирования. Это вздор: можно упустить возможности на пути к желательной цели, но не на пути к чему-то отвергаемому.

Бен-Гурион видел в независимом палестинском государстве моральную угрозу для Израиля. Поэтому он заключил тайный договор с королем Абдуллой I, разделив с ним территорию, выделенную по плану раздела ООН под арабское палестинское государство. Все последователи Бен-Гуриона восприняли ту же догму: что палестинское государство будет представлять страшную опасность. Поэтому они высказывались за так называемый «иорданский вариант»: сохранить всё, что остается от Палестины под пятой иорданского монарха, который не был палестинцем (и даже иорданцем – его семейство происходит из Мекки).

На этой неделе теперешний властитель Иордании Абдулла II пришел в ярость, когда ему сообщили, что еще один отставной израильский генерал, Узи Даян, вновь предлагает превратить Иорданию в Палестину, а Западный берег и Газа станут провинциями Хашемитского королевства. Этот Даян, в отличие от его покойного кузина Моше, напыщенный болван, но выступление даже такого лица привело в гнев короля, страшащегося наплыва палестинцев, изгоняемых с Западного берега в Иорданию.

Три дня назад Биньямин Нетаньяху сказал Кэтрин Эштон, трогательному «министру иностранных дел» Евросоюза, о своем согласии на что угодно, только не на получение Палестиной государственности. Это может показаться странным в свете «исторической» речи, которую он произнес два года назад, где он выразил свою поддержку принципу «двух государств». (Но, может быть, он имел в виду Государство Израиль и Государство Поселенцев?)

Несколько недель, остающихся до голосования в ООН, наша страна будет отчаянно сражаться против признания палестинского государства, получая поддержку всей мощи Соединенных Штатов. На этой неделе Хилари Клинтон побила свой собственный риторический рекорд, когда заявила, что США поддерживают решение по принципу двух государств и поэтому возражают против голосования в ООН по признанию палестинского государства.

ИЗРАИЛЬСКИЕ и американские лидеры, пугая нас кошмарными прогнозами о том, что случится после голосования в ООН, в то же время утверждают, что это голосование ничего не изменит.

Но зачем же в таком случае бороться против него?

Разумеется, оно изменит очень многое. Оккупация продолжится, но теперь это будет уже оккупация одного государства другим, а символы играют в истории большую роль. Тот факт, что значительное большинство стран мира признАют государство Палестина, будет еще одним шагом к обретению ею свободы.

Что же произойдет на следующий день? Наша армия уже объявила, что завершила подготовку на случай крупных палестинских демонстраций, которые могут завершиться нападением на поселения. Поселенцам предложено активизировать свои «группы быстрого реагирования», чтобы дать отпор демонстрантам, реализовав таким образом пророчества о «кровавой бане». После этого в действие вступит армия, оторвав многие батальоны регулярных войск от выполнения своих задач и мобилизовав резервистов.

На прошлой неделе я обратил внимание на зловещие признаки того, что для превращения мирных демонстраций во что-то иное могут быть использованы снайперы, как этой уже случалось во время второй интифады. На этой неделе возможность использования снайперов для защиты поселений была официально подтверждена.

Всё это равнозначно разработке плана военных действий для поселений. Проще говоря, вопрос о том, кому принадлежит Западный берег – палестинцам или поселенцам – решит война.

Почти комический оборот событий в том, что армия снабжает средствами для рассеяния толпы палестинские силы безопасности, обученные американскими инструкторами. Оккупационные власти полагают, что эти силы будут защищать поселенцев от своих соотечественников. Поскольку это вооруженные силы будущего палестинского государства, ситуация вызывает некоторое недоумение.

По сообщениям военных источников, палестинцы получат резиновые пули и слезоточивый газ, но не «скунс».

«Скунс» – это вещество, вызывающее нестерпимую вонь и надолго пристающее к одежде демонстрантов. Боюсь, что когда будет заканчиваться эта глава, вонь уже достигнет нашей стороны, и мы долго от нее не избавимся.

Но дадим хоть на минуту волю своему воображению.

Допустим, что в ходе дебатов в ООН случится невероятное: израильская делегация заявит, что после должного рассмотрения вопроса Израиль решил проголосовать за признание палестинского государства.

Ассамблея раскроет рот от изумления и после минуты тишины взорвется неистовыми аплодисментами. Заряд электричества пронзит мир. Много дней мировые СМИ не будут говорить ни о чем другом. Хватит. Обуздаем воображение и вернемся к реальности, к «скунсу».