БРАВО!

Новость о примирении Фатха с ХАМАСом – хорошая новость для дела мира. Если удастся сгладить последние шероховатости и оба лидера подпишут соглашение в окончательном виде, оно станет большим шагом вперед для палестинцев – и для нас.

Нет смысла заключать мир с половиной народа. Достичь мирного соглашения со всем палестинским народом сложнее, но несравненно продуктивней .

Поэтому: Браво!

И Биньямин Нетаньяху тоже восклицает: «Браво!» Правительство Израиля объявило ХАМАС террористической организацией, с которой нельзя иметь никаких дел, и Нетаньяху может теперь не утруждать себя произнесением слов о мирных переговорах с Палестинской администрацией. Что? Мир с палестинским правительством, в которое войдут террористы? Никогда! И хватит языками молоть.

Два «Браво!» – но как далеки они друг от друга.

У ИЗРАИЛЬСКИХ дебатов об арабском единстве долгая история. Начались они в ранние 50-е, когда стала поднимать голову идея панарабского единства. Гамаль Абдель Насер вознес ее знамя в Египте, и панарабское движение «Баас» стало влиятельной силой в ряде стран (пройдет немало времени, прежде чем оно выродится в местные иракскую и сирийскую мафии).

Нахум Гольдман, президент Всемирной сионистской организации, считал, что панарабское единство – это хорошо для Израиля. Он был убежден, что для существования Израиля нужен мир и что лишь все арабские страны, объединившись, обретут мужество заключить этот мир.

Напротив, израильский премьер-министр Давид Бен-Гурион полагал, что мир – это плохо для Израиля, по крайней мере, до тех пор, пока сионизм не осуществит все свои (публично заявленные) цели. Арабское единство в условиях войны – это опасность, которую следует предотвратить любой ценой.

Гольдман, самый блистательный из всех трусов, которых я знал, не собрался духом, чтобы следовать своим убеждениям. Бен-Гурион был не столь блистателен, но действовал куда решительней.

И он одержал верх.

Теперь мы стоим перед той же проблемой.

Нетаньяху со своей командой саботажников мирного процесса хотел бы во что бы то ни стало воспрепятствовать объединению палестинцев. Мир не позволит Израилю достичь целей сионизма в их воображении: создания еврейского государства на всей территории истории ческой Палестины или, по меньшей мере, от моря до реки Иордан, и поэтому мира они не хотят. Конфликт будет длиться еще очень и очень долго, и чем более разобщены враги, тем лучше.

Фактически, само возникновение ХАМАСа и явилось отчасти следствием такого расчета. В качестве противовеса светскому националистическому Фатху, считавшемуся тогда главным врагом, израильские оккупационные власти сознательно содействовали исламистскому движению, которое впоследствии преобразовалось в ХАМАС.

Впоследствии правительство Израиля преднамеренно усиливало раскол между Западным берегом и полосой Газа, нарушив Ословские соглашения и отказавшись, как было в них предусмотрено, открыть «безопасные переходы» между двумя территориями. Ни один переход не был открыт ни на день. Географическое разделение привело к политическому.

Когда ХАМАС ко всеобщему, в том числе и собственному, удивлению одержал в январе 2006 года победу на выборах, израильское правительство заявило, что оно не станет иметь дело с палестинским правительством, в котором представлен ХАМАС. Оно приказало – другого слова не найти – правительствам США и Европейского Союза последовать его примеру. Таким образом, Правительство палестинского единства было низложено.

Следующим шагом стала израильско-американская попытка назначить в полосе Газа, бывшей оплотом ХАМАСа, своего диктатора. Избранным героем стал один из местных полевых командиров Мохаммед Дахлан. Глава израильской службы безопасности недавно рассказал, что Дахлан с рыданиями бросился ему на руки. После непродолжительной схватки ХАМАС получил прямой контроль над сектором Газа.

БРАТОУБИЙСТВЕННЫЙ раскол в движениях сопротивления – не исключение, а почти правило.

Ярким примером этого может служить ирландское революционное движение. У нас имела место борьба «Хаганы» с «Иргуном», которая временами велась с грубым насилием, и участники которой не брезговали самыми грязными приемам. Именно Менахем Бегин, командовавший тогда «Иргуном», не дал этим столкновениям перерасти в полномасштабную гражданскую войну.

Палестинский народ перед лицом противостоящих ему препятствий не может допустить такой катастрофы. Раскол привел к острой взаимной ненависти товарищей по борьбе, вместе сидевших в израильских тюрьмах. ХАМАС обвинил Палестинскую администрацию – и в этом есть доля правды – в сотрудничестве с правительством Израиля в направленных против ХАМАСа действиях, в призывах к Израилю и Египту еще более ужесточить и без того жестокую блокаду полосы Газа и даже не допустить заключения сделки по освобождению военнопленного Гилада Шалита, чтобы предотвратить освобождение активистов ХАМАСа и их возвращения на Западный берег. Многие активисты ХАМАСа томятся в палестинских тюрьмах, а участь многих активистов Фатха в полосе Газа ничуть не радостней.

Однако и ХАМАС, и Фатх являются в Палестине меньшинством. Основная масса палестинского народа жаждет объединения и совместной борьбы для прекращения оккупации. Если Махмуд Аббас и Халид Машаль подпишут окончательный документ о примирении, палестинцы восторжествуют повсюду.

Биньямин Нетаньяху торжествует уже сейчас. Еще не просохли чернила на предварительном соглашении в Каире, как он выступил с торжественной речью на телевидении, подобной обращению к нации после исторического события.

«Вы должны, – заявил он Палестинской администрации, – сделать выбор между нами и ХАМАСом». Выбор не столь уж труден: с одной стороны жестокий оккупационный режим, а с другой – братья-палестинцы, стоящие на иных идеологических позициях.

Но не в этой неумной угрозе состоял главный посыл речи Нетаньяху. Нам он сказал, что никаких дел с Палестинской администрацией, хоть как-то связанной с «террористическим ХАМАСом», он иметь не будет.

Поэтому палестинское примирение сняло с Нетаньяху огромный груз. В Конгрессе США его новые хозяева-республиканцы пригласили Нетаньяху выступить перед ними в следующем месяце, и Нетаньяху нечего было им сказать. Нечего было ему и предложить США, которые готовы признать палестинское государство в сентябре. Но теперь он заявит: мир невозможен, потому что все палестинцы – это террористы, которые хотят сбросить нас в море. А значит: ни мира, ни войны – ничего.

СТРЕМЯЩИЙСЯ к миру, выступил бы с совершенно иным обращением.

ХАМАС – часть палестинской реальности. Да, это экстремистская организация, но британцы не раз преподносили нам урок, что лучше иметь дело с экстремистами, чем с умеренными. После заключения мира с умеренными проблема урегулирования отношений с экстремистами останется, но заключите мир с экстремистами – и дело сделано.

Теперь ХАМАС уж не такой крайний, за какого себя выдает. Он множество раз заявлял, что примет мирное соглашение, основанное на границах 1967 года и подписанное Махмудом Аббасом, если оно будет ратифицировано на всенародном референдуме или голосованием в парламенте. Признание Палестинской администрации означает признание Ословских соглашений, на основе которых эта администрация была сформирована, что включает взаимное признание Израиля и Организации освобождения Палестины. В исламе, как и в других религиях, слово Господа окончательно, но толковать это слово можно, смотря по обстоятельствам. Нам ли, евреям, этого не знать?

Что же сделало эти две стороны более сговорчивыми? Обе потеряли своих патронов: Фатх – египетского защитника, а ХАМАС – Башара аль-Асада в Сирии, на которого уже нельзя положиться. Поэтому обе стороны должны взглянуть в лицо реальности: палестинцы остались одни, и им необходимо объединение.

Для стремящихся к миру израильтян, несомненно, лучше иметь дело с единым палестинским народом на единой палестинской территории. Израиль мог бы во многом этому содействовать – открыв, наконец, экстерриториальный свободный проход между Западным берегом и Газой, положив конец бессмысленной и жестокой блокаде полосы Газа (ставшей еще более нелепой при отсутствии египетского сообщника), позволив Газе открыть свой порт, аэропорт и границы. Израиль должен признать факт, что религиозная составляющая стала частью политической сцены во всём арабском мире. Она институционализируется и, возможно, станет гораздо более «умеренной». Это – часть новой реальности в арабском мире.

Израилю, равно как странам Европы и Соединенным Штатам, следовало бы приветствовать объединение палестинцев. Они должны быть готовы признать Государство Палестина в границах 1967 года, содействовать проведению свободных и демократических палестинских выборов и согласиться с их результатами, каковы бы они ни были.

Ветрами арабской весны повеяло и над Палестиной. Браво!