ДРЕВНИЙ ПОРТ Акра стал объектом жаркой баталии. Его арабские жители хотят, чтобы порту было присвоено имя арабского героя Иссы аль-Аввама, генерала в мусульманском войске Саладина, сокрушившем крестоносцев. Муниципалитет Акры, в котором естественно преобладают еврейские жители, решил присвоить порту имя израильского деятеля.

Арабские жители воздвигли памятник своему герою. Муниципалитет объявил его «незаконной постройкой» и решил снести.

Этот случай можно было бы считать мелким местным конфликтом, каких хватает в этом смешанном и готовом повздорить по любому поводу городе, если бы не было за ним столь глубокой идейной и политической подоплеки.

Я ЛЮБЛЮ старую Акру. Для меня она, после Восточного Иерусалима, самый красивый и любопытный город страны.

Акра – один из древнейших городов, возможно, во всем мире. Он упомянут в Библии, в первой главе Книги Судей (кстати, находящейся в полном противоречии с кровожадностью Книги Иисуса Навина). В этой главе перечислены ханаанайские города, которые не были покорены детьми израилевыми. Она оставалась финикийским городом, одним из портов, откуда отплывали говорившие на древнееврейском языке отважные моряки, чтобы осесть на берегах Средиземного моря от Тира до Карфагена.

Фортуна Акры достигла зенита во времена крестоносцев. Тогда она была единственным портом страны, который был открыт в любое время года. Крестоносцам удалось овладеть им, преодолев упорное сопротивление его защитников. Сто лет спустя, когда великий Салах-ад-Дин (Саладин) покончил с правлением крестоносцев Иерусалиме, он изгнал их и из Акры. Рыцари Креста отвоевали ее, и еще сто лет город был столицей усеченного государства крестоносцев. В 1291 году, когда оно было окончательно ликвидировано, Акра оказалась последним городом, перешедшим в руки мусульман. Образ крестоносцев и их женщин, бросающихся в море с набережной Акры, запечатлелся в памяти об этом веке и породил все еще бытующее выражение «сбросить в море».

Город не знал покоя и в последующие времена. Бедуинский вождь Дахер аль-Омар захватил его и создал здесь полунезависимое Галилейское царство. В 1799 году побывал в Акре на пути из Египта и великий Наполеон, но потерпел сокрушительное поражение от арабов, которым помогали английские моряки.

Когда хозяевами этой страны в 1917 году стали британцы, они превратили грозную крепость Акры в тюрьму, где в числе других побывали и лидеры еврейского подполья. «Иргун» в ходе одной из самых дерзких операций ворвался в крепость и освободил заключенных. В 1947 году этот город, бывший до тех пор почти исключительно арабским, захватила израильская армия.

Старинная часть Акры с удивительными минаретами и укреплениями крестоносцев остается арабской и по сей день, также как и порт, ставший сейчас рыбным. Но вокруг этой части города выросли еврейские кварталы, лишенные собственного лица, как такие же кварталы по всему Израилю, а их жители, составляющие сейчас большинство, очень недолюбливают своих арабских соседей.

Время от времени между двумя общинами возникают раздоры. Арабы убеждены, что Акра принадлежит им с древнейших времен и считают евреев захватчиками. Евреи же, напротив, уверены, что Акра – их город, а арабы, в лучшем случае, меньшинство, с присутствием которого приходится мириться, и вообще лучше бы им помалкивать.

Теперешний спор вполне может оказаться кровавым.

В КАЖДОМ КОНФЛИКТЕ между арабами и евреями в этой стране неизбежно возникает детский вопрос: «А кто тут был первым?»

Арабы завоевали эту страну, которую они назвали «Джунд Филистин» (военный округ Палестины) в 635 году новой эры, и с тех пор, кроме периода крестоносцев, она, до появления британцев, находился под властью мусульман, которые утверждают: «Мы были первыми».

У сионистов другая версия. В библейские времена большая часть страны входила в Иудейское и Израильское царства, хотя побережье принадлежало финикийцам на севере и филистимлянам – на юге. (Несмотря на сотни лет отчаянных усилий, никаких археологических доказательств исхода из Египта, завоевания Ханаана сынами израилевыми или царства Давида и Соломона найти не удалось). Со времени царства Ахава, около 870 года до новой эры, Израиль уверенно присутствует на исторической карте. После вавилонского изгнания евреи владели некоторыми частями этой страны с постоянно менявшимися границами, пока не настала эпоха Рима. Значит, говорят они: «Первыми были мы».

Если израильтяне были здесь прежде мусульман, то кто же был до израильтян? Разумеется, хананеяне. Вот они-то и были первыми. Но кто в наши дни имеет право говорить от их имени?

Когда-то я написал насмешливый скетч о «Первом конгрессе хананеян», состоявшемся в некой части мира. Его участники заявили, что они потомки аборигенов страны и предъявили на нее претензии.

В этой шутке, однако, лишь доля шутки. В первые годы прошлого века Ицхак Бен-Цви, ставший вторым президентом Израиля, пытался пристегнуть хананеян к сионистской упряжке. Он провел исследование и обнаружил, что население страны с древнейших времен практически не изменилось. Хананеяне, смешавшись с израильтянами, стали евреями и эллинистами. Затем, когда Византийская империя, владевшая этой страной, приняла христианство, они стали христианами. А после мусульманского завоевания постепенно становились арабами.

Иными словами, одно и то же селение было сперва хананейским, потом стало израильским и, пройдя все стадии, превратилось в арабское. Теперь оно палестинское, если не оказалось стертым с лица земли в 1948 году, и на его месте не возникло израильское поселение. За все века население почти не изменилось. Остались прежними и многие географические названия. Каждый новый завоеватель приносил с собой набор новых верований и элит, но само население почти не менялось. Ни один из завоевателей не был заинтересован в изгнании местных жителей, кормивших его и пополнявших его казну. Бен-Цви считал, что палестинские арабы – это, по сути, потомки древних израильтян. Но когда израильско-палестинский конфликт стал набирать обороты, эту гипотезу забыли.

Недавно часть палестинцев стала высказывать похожую точку зрения. Используя ту же историческую логику, они утверждают, что палестинские арабы – это потомки древних хананеян, а значит «были первыми они» и появились здесь еще до древних детей израилевых в библейские времена. Лишь сионистское завоевание, впервые в истории, радикальным образом изменило состав населения этих мест.

Хананеяне и древние израильтяне говорили на разных диалектах одного и того же семитского языка, который мы сейчас называем ивритом. Затем языком страны стал арамейский, а после него – арабский. Опубликованное на прошлой неделе исследование обнаружило, что разговорный сирийско-палестинский арабский диалект содержит много слов, имеющих древнееврейские и арамейские корни и не встречающихся в диалектах других арабских стран. Очевидно, они были восприняты местным арабским диалектом много веков назад. Это, в основном, слова повседневного обихода, относящиеся к сельскому хозяйству, и логично допустить, что они попали в арабский язык из вытесненного им арамейского.

ПОЧЕМУ ЖЕ это так важно? И как это влияет на разгоревшийся в Акре спор?

Много лет назад я прочитал «Историю Сирии», которую написал американо-арабский ученый, христианин-маронит из Ливана, Филипп Хитти (Philip Hitti, "History of Syria”). С арабской исторической точки зрения, Сирия («а-Шам» на классическом арабском) включает сегодняшнюю Сирию, а также Иорданию, Израиль, Западный берег и полосу Газа.

Книга произвела на меня большое впечатление. Она излагает историю этой страны с доисторических времен до наших дней со всеми ее этапами как последовательный ряд событий, включающий хананеян и израильтян, финикийцев и филистимлян, арамейцев и арабов, крестоносцев и мамлюков, турок и британцев, мусульман, христиан и евреев. Все они принадлежат истории этой страны, все они внесли свой вклад в ее культуру, язык и архитектуру, дворцы и крепости, синагоги и церкви, мечети и кладбища.

И те, кто думает о мире и согласии, должны усвоить эту картину.

Какую же историю преподают сейчас в школах двух народов? И там, и там история неусидчива, и блуждает по окружающему ландшафту.

Еврейская история начинается с «Авраам, отец наш» в современном Ираке и продолжается исходом евреев из Египта, получением Десяти Заповедей на горе Синай в современном Египте, завоеванием Ханаана, рассказом о Царе Давиде и другими библейскими легендами, которые преподают как реальные события. Далее следует разрушение Храма Титом и восстание Бар-Кохбы против римлян, а потом – рассказ об «изгнании» с длинным перечнем гонений и притеснений вплоть до возвращения в страну первых поселенцев-сионистов.

Эта история игнорирует все, что происходило в стране до израильской эры, и все, что случилось в течение 1747 лет – между восстанием Бар-Кохбы в 135 году до новой эры и началом сионистского поселенчества в 1882 году. Выпускник израильской системы образования не знает об этом периоде практически ничего.

С арабской стороны дело обстоит не лучше. Палестинско-арабская картина начинается на Аравийском полуострове с приходом пророка Магомета, при упоминании существовавшей до этого эры «Джахилия» (невежества) и переходит к Палестине с мусульманскими завоевателями. Что происходило здесь до 635 года новой эры, никого не интересует.

Учащиеся в этих двух системах образования – еврейско-израильской и палестинско-арабской – получают две совершенно разные версии истории.

Я МЕЧТАЮ О ДНЕ, когда в каждой школе этой страны, израильской и палестинской, евреи и арабы будут усваивать не только эти две версии, но целостную историю страны со всеми периодами и культурами.

Они узнают, например, что когда крестоносцы вторглись в страну, мусульмане и евреи встали плечом к плечу против жестокого захватчика и вместе становились жертвами резни. Они узнают, что местные евреи в Хайфе держали оборону, а героизм их вызывал восхищение, и гибли они бок о бок с мусульманами. Такое понимание истории страны послужит надежной основой примирения двух народов.

Лет десять назад, вдохновленный незабвенным Фейсалом аль-Хусейн6и, я составил для «Гуш Шалом» «Иерусалимский манифест». Там были такие слова: «Наш Иерусалим представляет собой мозаику всех культур, всех религий и всех периодов, обогативших этот город – от древнейших памятников до сегодняшнего дня. В нем есть вклад хананеян, иевуситов и израиэлитов, евреев и эллинов, римлян и византийцев, христиан и мусульман, арабов и мамлюков, оттоманцев и британцев, палестинцев и израильтян. Они и все другие, жившие здесь, стали частью духовного и физического ландшафта Иерусалима.

В этом перечне нет крестоносцев, и пропущены они не по ошибке. В первоначальном тексте я их назвал, но когда я обратился к почтенному арабо-израильскому писателю Эмилю Хабили с просьбой первым поставить под Манифестом свою подпись, он воскликнул: «Я не подпишу ни одного документа, где упомянуты эти звери и убийцы!»

Почти все сказанное о Иерусалиме можно сказать и об Акре. Ее история также тянется от доисторических времен до сегодняшнего дня, и арабский генерал Исса аль-Аввама принадлежит ей в той же степени, что английский крестоносец Ричард Львиное Сердце и бойцы «Иргуна», устроившие набег на тюрьму.