НА ЭТОЙ НЕДЕЛЕ меня охватила ностальгия: я оказался на встрече с делегацией одной из европейских стран в очень примечательном для меня месте.

Встречу проводили в «Покоях паши» отеля «Американская колония» в Восточном Иерусалиме – красивом квадратном зале в традиционном арабском стиле. Мне уже случилось быть в этом зале в ту самую минуту, когда Ицхак Рабин подал руку Ясиру Арафату при подписании Ословских соглашений на лужайке перед Белым домом. Мы следили за церемонией по телевизору и откупорили шампанское. Пробку я храню до сих пор.

За час до этого я стал свидетелем не менее волнующей встречи. Группа молодых палестинцев, опьяненных радостью, маршировала по улицам с оливковыми ветками в руках и развевавшимся над ними большим палестинским флагом. На углу улицы их поджидал отряд пограничной полиции – самой агрессивной антиарабской силы в Израиле – а в то время даже простое хранение палестинского флага считалось преступлением.

Мы затаили дыхание: что сейчас произойдет? Палестинцы подбежали к полицейским и протянули им ветви олив. Полицейские не знали, что им делать: все, вероятно, перепуталось у них в головах. Они просто стояли. Восторженные молодые люди продолжили с песнями шествие по улицам Восточного Иерусалима.

Сейчас, через пятнадцать с половиной лет, я могу лишь с грустью вспоминать о страстном стремлении к миру, которое владело нами тогда. Ничего не осталось ни от того энтузиазма, ни от надежды, ни от жажды примирения.

Их место заняла ядовитая смесь безнадежности и уныния.

Если вы остановите наугад десять прохожих на тель-авивских улицах и спросите их мнение о шансах на достижение мира, девять из них пожмут плечами и ответят, что мира не будет, и для этого нет никаких шансов. Конфликт будет длиться вечно.

Они не скажут, что не хотят мира или что цена слишком высока. Напротив, многие заявят, что готовы отдать за мир оккупированные территории, даже Восточный Иерусалим, и позволить палестинцам создать свое государство. Ну, разумеется. Почему бы нет? Но все равно добавят: шансов нет, и мира не будет. Конфликт будет продолжаться.

Одни скажут, что арабы не хотят мира. Другие – что наши руководители не способны его заключить. Но вывод будет один: мира нам не дождаться.

Такие настроения породили с обеих сторон схожую политическую ситуацию. ХАМАС победил на выборах не благодаря своей идеологии, а потому что палестинцы отчаялись в возможности прийти к миру с Израилем. А на израильских выборах произошел общий сдвиг вправо: левые голосовали за Кадиму, кадимовцы – за Ликуд, а ликудовцы – за фашистские фракции.

Левые не могут существовать без надежды. Они по природе оптимисты – верят в лучшее будущее, в возможность того, что все изменится к лучшему. Правые – пессимисты. Они не верят в возможность изменения человеческой природы и общества к лучшему и убеждены, что война – закон природы.

Но среди отчаявшихся есть те, кто все еще надеется на вмешательство извне, на то, что американцы, европейцы или даже арабы принудят нас к миру.

Питавших такие надежды на этой неделе постигло разочарование.

По телевизору мы могли наблюдать за в высшей степени внушительной конференцией. В Шарм-эль-Шейхе состоялось широкое собрание мировых лидеров. (Вы еще помните, что во время израильской оккупации Синая, это место называли «Офира»? Помните Моше Даяна, сказавшего, что он предпочтет Шарм-эль-Шейх без мира – миру без Шарм-эль-Шейха?)

Кого там только не было – китайцы и японцы общались с саудовцами и катарцами. Николя Саркози был и тут, и там, и повсюду: ни один фотоснимок не обошелся без него. Блистала звезда Хилари Клинтон, а Хосни Мубарак, сумев собрать всех звезд на египетской земле, наслаждался триумфом.

А все из-за чего? Из-за крошечной несчастной Газы: ее ведь надо восстанавливать.

Это был праздник самодовольного лицемерия в лучших традициях международной дипломатии.

Для начала – никого из Газы там не было. Как 150 лет назад, в пору расцвета европейского империализма, судьбу туземцев решали без их присутствия. Кому они там нужны, эти первобытные? Лучше без них.

Отсутствовал не только ХАМАС – не было бизнесменов из Газы, не смогли приехать и активисты гражданского общества: Мубарак просто не пропустил их через переход в Рафиахе. Ворота тюрьмы под названием Газа заперли на этот раз египетские тюремщики.

Отсутствие делегатов из Газы и, в первую очередь, от ХАМАСа, превратило конференцию в фарс. ХАМАС правит Газой. Он одержал победу на выборах и там, и на всех палестинских территориях. Он остается у власти, несмотря на то, что одна из самых могущественных армий в мире хотела, но не смогла в течение 22 дней его сместить. Ничего без согласия ХАМАСа в Газе не произойдет, и сколько бы стран ни решили ее восстанавливать, все их решения без участия ХАМАСа останутся пустым звуком.

Война окончилась хрупким перемирием, которое рушится у нас на глазах. В своей вступительной речи на конференции Мубарак дал понять, что «затишье» (или «тадию» по-арабски) срывает сейчас именно Ольмерт. Никто на конференции и ухом не повел. Но если нет перемирия, то назревает новая разрушительная война, и ее начало – лишь дело времени: нескольких месяцев, недель, а, может быть, и дней. Тогда то, что в Газе пока еще не разрушено, будет разрушено до конца. Какой же смысл вкладывать миллиарды на восстановление школ, больниц, административных зданий и просто домов, которые опять будут превращены в руины?

Мубарак говорил об обмене заключенными. Саркози произнес пафосную речь о солдате «Жиладе Шалите», французском гражданине, которого весь французский народ желает видеть свободным. Примечательные слова. В израильских тюрьмах находятся 11 тысяч палестинских заключенных. Может быть, у кого-то из них тоже есть французского гражданство? Саркози об этом не сказал. Его это не интересует. Даже на этом собрании лицемеров он стремился быть первым.

Участники конференции пообещали Аббасу сказочные суммы: чуть не пять миллиардов долларов. А сколько заплатят на самом деле? Сколько из них застрянет в Рамалле и не достигнет Газы? По словам бездомной матери из Газы, живущей в крохотной палатке посреди грязной лужи – ни цента.

Была ли политическая часть этого шоу более серьезной? Хилари говорила о «двух государствах для двух народов». Другие упоминали «политический процесс» и «мирные переговоры», но все понимали, что это лишь пустые слова.

В СТИХОТВОРЕНИИ Редьярда Киплинга «Если» есть строки «И если ты готов к тому, что слово твое в ловушку превращает плут…» [перевод С.Я. Маршака]. Как верно это в отношении тех, кто стоял у колыбели идеи о «двух государствах» 60 лет назад!

Этот подход был – и остается – единственным реальным решением израильско-палестинского конфликта, а единственная реальная альтернатива ему – продолжение существующей оккупации, угнетения, апартеида и войны. Но противники этого подхода поумнели и стали при любой возможности выдавать себя за его сторонников.

Авигдор Либерман – он, конечно, за два государства, и раскладывает все по полочкам: будет несколько палестинских анклавов, каждый из них в окружении израильской армии и поселенцев (в числе которых сам Либерман). Эти бантустаны и назовут «Палестинским государством». Просто идеальное решение: Израиль очистится от арабов, но будет управлять всем Западным берегом и полосой Газы.

Биньямин Нетаньяху представляет себе будущее палестинцев точно так же, но выражает это другими словами: арабы получат «самоуправление». Они будут управлять своими городами и поселками, но не территорией – ни на Западном берегу, ни в Газе. У них, конечно, не будет ни армии, ни контроля над своим воздушным пространством, ни физического контакта с соседними странами. (Менахем Бегин называл это «автономией»).

Но наступит «экономический мир». Палестинская экономика «расцветет». Даже Хилари Клинтон прилюдно высмеяла эту идею до встречи с Нетаньяху.

И Ципи Ливни – за «два государства для двух народов». В самом деле, мэм? А когда будет? Ну… Сперва должны состояться переговоры, неограниченные во времени. За все годы, когда она вела их, никаких плодов они не принесли, да и вообще не стронулись с мертвой точки.

Эхуд Барак говорит о «политическом процессе». Но почему же он не привел этот процесс к успешному завершению за все время, что находился у власти? Как долго он может продолжаться – еще пять лет, пятьдесят или все пятьсот? Хилари говорит с большим напором о «двух государствах». Но готова ли она обсуждать это с израильским правительством, воодушевленным идеями Кахане? Самое главное, что они говорят с Махмудом Аббасом, а Аббас получит деньги, много денег.

Очень скоро в Израиле появится крайне правое правительство. Кадима громогласно объявила, что в него не войдет. С другой стороны, Эхуд Барак, автор знаменитой фразы «У нас нет партнера по мирным переговорам», отчаянно ищет лазейку, чтобы в него пробраться.

А почему бы ему и не сидеть в таком правительстве? Он не первый политический изменник в своей партии.

В 1977 году Моше Даян переметнулся из нее, став министром иностранных дел и фиговым листком Менахема Бегина, который насильственно не допустил создания палестинского государства. В 2001 году Шимон Перес привел свою партию в правительство Ариэля Шарона, чтобы стать министром иностранных дел и опять же фиговым листком человека, от одного имени которого вздрагивает мир, помнящий о Сабре и Шатиле. Так почему же Эхуду Бараку не стать фиговым листком и не заседать в правительстве с откровенными фашистами?

Кто знает, может быть, он будет представлять Израиль на следующей конференции в Офире – пардон, Шарм-эль-Шейхе – которая будет созвана после следующей войны, в ходе которой Газа будет окончательно разрушена. И для ее очередного восстановления опять понадобится немало денег.