Сразу после полуночи арабский канал Аль-Джазира стал передавать сообщения о событиях Газе. Вдруг камера устремилась в темное небо. Экран померк, но звук остался: звук самолетов, пугающий, пронизывающий вой.

Как не вспомнить о десятках тысяч детей в Газе, слышащих сейчас этот звук, съежившихся от страха, скованных страхом в ожидании взрыва бомбы.

«ИЗРАИЛЬ ДОЛЖЕН защитить себя от ракет, терроризирующих наши южные города», – объяснил представитель Израиля.

«Палестинцы должны ответить на убийство своих бойцов в полосе Газа», – заявил представитель ХАМАСа.

Затишье не было нарушено, потому что его фактически никогда и не было. Основным требованием перемирия в полосе Газы должно было стать открытие пограничных переходов. Никакая жизнь в Газе невозможна, если не будет постоянного притока поставок. Но переходы оставались закрытыми: в лучшем случае их иногда открывали на несколько часов. Блокада с суши, моря и воздуха полутора миллионов человек является актом войны в не меньшей степени, чем бомбежки и ракетный обстрел. Она парализует жизнь в полосе Газы – здесь почти невозможно найти работу, сотни тысяч человек прозябают на грани голода, прекращают работу больницы, вода и электричество подаются с перебоями.

Те, кто принял решение о закрытии переходов – под каким бы то ни было предлогом – знали, что никакое реальное перемирие при таких условиях невозможно.

Это – главное. А, кроме того, был ряд мелких провокаций, рассчитанных на ответную реакцию ХАМАСа. После нескольких месяцев, в течение которых пусков Кассамов практически не было, в Газу было направлено армейское подразделение «чтобы разрушить тоннель, приблизившийся к пограничному забору». С чисто военной точки зрения было бы гораздо разумнее устроить засаду с другой стороны забора. Но цель была в том, чтобы найти предлог для прекращения перемирия, свалив вину на палестинцев. И действительно после нескольких подобных акций, в которых были убиты боевики ХАМАСа, он ответил пуском большого числа ракет, и – надо же! – затишье закончилось, все стали винить ХАМАС.

В ЧЕМ ЖЕ СОСТОЯЛА ЦЕЛЬ? Ципи Ливни ее не скрывала: ликвидировать власть ХАМАСа в Газе, а Кассамы были только предлогом.

Ликвидировать власть ХАМАСа? Не иначе как название главы из «Марша глупости». Во-первых, ни для кого не секрет, что ХАМАС образовался с благословения израильского правительства. Как-то я спросил об этом Яакова Пери, бывшего шефа службы безопасности «Шин-Бет», и он загадочно ответил: «Мы не создали ХАМАС, но не мешали его появлению».

Многие годы оккупационные власти покровительствовали исламскому движению на территориях. Всякая другая политическая активность здесь жестко подавлялась, но деятельность Исламского движения в мечетях была разрешена. Расчет был наивный и примитивный: в то время главным врагом считали Организацию освобождения Палестины (ООП), а на должность Сатаны назначили Ясира Арафата. Исламское движение обличало в своих проповедях ООП и Арафата, и поэтому считалось союзником.

Когда в 1987 году разразилась первая интифада, Исламское движение стало официально называться «ХАМАС» (арабская аббревиатура слов «Исламское движение сопротивления»). Но и после этого Шин-Бет почти год смотрел на него сквозь пальцы, тогда как многих членов Фатха убили или бросили в тюрьмы. Шейха Ясина и его сотоварищей арестовали лишь через год.

Полный разворот: прежний Сатана смещен и на его место назначен ХАМАС, а ООП многие израильтяне стали рассматривать чуть ли не как отряд сионистов.

Для израильских властей было бы логично, стремясь к миру, пойти на широкие уступки руководству Фатха: прекратить оккупацию, подписать мирный договор, допустить создание палестинского государства, вернуться к границам 1967 года, прийти к разумному решению проблемы беженцев, отпустить заключенных – это, несомненно, сдержало бы взлет ХАМАСа.

Но политика с логикой не в ладу, и ничего подобного не было сделано. Напротив, после убийства Арафата Ариэль Шарон назвал занявшего его место Махмуда Аббаса «ощипанным цыпленком». Аббасу не позволили достичь хоть малейшего политического продвижения. Переговоры под присмотром Америки стали глупой шуткой. Самого влиятельного лидера Фатха, Маруана Баргути, приговорили к пожизненному заключению. Вместо широкого освобождения заключенных сделали несколько ничтожных и оскорбительных «жестов».

Аббаса постоянно унижали, Фатх стал одной лишь видимостью, а ХАМАС одержал внушительную победу на палестинских выборах – самых демократических из когда-либо проведенных в арабском мире. Израиль объявил избранному правительству бойкот. В ходе внутренней борьбы ХАМАС захватил контроль над полосой Газа.

И сейчас, после всего этого, правительство Израиля решило «ликвидировать власть ХАМАСа в Газе» – с кровопролитием, огнем и столбами дыма.

ВОЙНЕ дали название «Литой свинец»: это слова из детской песенки о ханукальной игрушке.

Точнее было бы назвать ее «предвыборной войной».

Военные действия в ходе предвыборных кампаний начинали и в прошлом. Менахем Бегин разбомбил иракский ядерный реактор во время кампании 1981 года. Когда Шимон Перес назвал это предвыборным трюком, Бегин раскричался на него на очередном заседании: «Евреи, неужели вы думаете, что я способен послать наших отважных ребят на смерть или, что еще хуже, в плен зверей в человеческом облике, просто ради того, чтобы победить на выборах?» Бегин победил.

Но Перес – не Бегин. Когда во время предвыборной кампании 1996 года он отдал приказ о вторжении в Ливан (операция «Гроздья гнева»), все были уверены, что он сделал это ради победы на выборах. Война провалилась, Перес проиграл выборы, а к власти пришел Биньямин Нетаньяху.

Барак и Ципи Ливни сейчас прибегли к тому же трюку. По опросам общественного мнения, прогнозируемый результат Барака подскочил за два дня на 5 кресел в Кнессете: по 80 погибших палестинцев за каждое кресло. Но трудно шагать по груде мертвых тел: успех его улетучится в один миг, если израильское общество сочтет эту войну проигранной. Например, если ракеты будут по-прежнему падать на Беер-Шеву или если сухопутное наступление приведет к многочисленным израильским жертвам.

Время проведения операции было тщательно выбрано и под другим углом. Операция была начата на третий день Рождества, когда европейские лидеры разъезжаются на отдых, чтобы вернуться к делам после Нового года. Расчет простой: даже если бы кому-то из них захотелось остановить войну, он не пожертвует ради этого своим отдыхом. Так что семь дней свободных от внешнего давления гарантированы.

Еще одна причина выбора момента: Буш досиживает в Белом доме последние дни. Этот кровавый недоумок, конечно, с энтузиазмом поддержит войну, считали они. И не просчитались. Барак Обама еще не вступил в должность, и отмалчивается. Отговорка у него готова: «У нас в стране только один президент». Ничего хорошего такая молчаливость от президентства Обамы не предвещает.

ГЕНЕРАЛЬНАЯ ЛИНИЯ состояла в том, чтобы не повторить ошибок Второй ливанской войны: об этом постоянно говорили в программах новостей и на круглых столах.

Тем не менее, война в Газе стала почти полным подобием Второй ливанской.

Стратегия осталась прежней: терроризировать гражданское население постоянными авианалетами, сея смерть и разрушения. Для пилотов риска нет, потому что палестинцы вообще не имеют ПВО. Расчет: если вся инфраструктура жизнеобеспечения в полосе будет уничтожена и наступит полная анархия, население восстанет и свергнет режим ХАМАСа, а Махмуд Аббас прикатит в Газу на израильской броне.

В Ливане такой расчет не сработал: испытавшее бомбардировки население, включая христиан, сплотилось вокруг Хизбаллы, а Хасан Насралла стал героем арабского мира. Нечто подобное, вполне вероятно, случится и на этот раз: генералы и эксперты по применению оружия и войсковым маневрам не слишком сведущи в психологии масс.

Когда-то я писал, что блокада Газы – научный эксперимент, цель которого установить, до какой степени голода и адских условий жизни нужно довести население, чтобы его сломить. Эксперимент проводился при щедрой помощи Европы и США. Пока что положительного результата он не дал: ХАМАС стал сильней, а Кассамы полетели дальше. Эта война – продолжение того же эксперимента другими средствами.

Возможно, у армии не останется «альтернативы», кроме как вновь захватить Газу, потому что иного способа остановить Кассамы нет – если, конечно, не прийти к соглашению с ХАМАСом, что противоречит политике правительства. Когда начнется наземное вторжение, все будет зависеть от мотивации и возможностей боевиков ХАМАСа при столкновении с израильскими солдатами. Никто не может предсказать, что тогда произойдет.

ДЕНЬ ЗА ДНЕМ, ночь за ночью арабский канал Аль-Джазира транслирует сцены злодеяний: горы изуродованных тел, рыдания тех, кто ищет своих близких среди десятков тел на земле, женщина вытаскивает свою маленькую дочку из-под обломков, врачи без лекарств пытаются спасти жизнь раненых. (В арабской версии Аль-Джазира эти сцены еще страшнее – английская несколько приглажена).

Миллионы человек видят эти кошмарные картины, кадр за кадром, день за днем. Они впечатываются в память навсегда: ужасный Израиль, отвратительный Израиль, бесчеловечный Израиль. Целое поколение ненавистников. Мы будем платить эту страшную цену, даже когда другие результаты этой войны в Израиле уже забудут.

Но есть еще одно, что укоренится в памяти этих миллионов: образ жалких, коррумпированных, пассивных арабских режимов.

В глазах арабов один этот факт затмевает все другие: стена позора.

Для полутора миллионов арабов в Газе, на которых обрушились немыслимые страдания, единственный неподконтрольный Израилю выходом в мир – граница с Египтом. Только оттуда могут поступать продукты, чтобы поддержать жизнь, и лекарства для раненых. Но и в самый разгар ужаса эта граница остается закрытой: Египетская армия заблокировала единственный путь, по которому могут быть доставлены пища и лекарства, когда врачам приходится оперировать без наркоза.

От края до края по всему арабскому миру звучат и повторяются слова Хасана Насраллы: Лидеры Египта – сообщники преступников, они сотрудничают с «сионистским врагом» в его стремлении сломить палестинский народ. Можно предположить, что Насралла имеет в виду не только Мубарака, но и всех других лидеров – от короля Саудовской Аравии до президента палестинцев. Наблюдая демонстрации по всему арабскому миру и слыша раздающиеся на них призывы, начинаешь думать, что в представлении многих арабов их лидеры в лучшем случае – просто жалкие создания, а в худшем – презренные пособники.

Это может иметь исторические последствия. Вполне возможно, что будет сметено со сцены целое поколение арабских лидеров, впитавших идеи светского арабского национализма, последователей Гамаль Абдель Насера, Хафез аль-Ассада и Ясира Арафата. А единственной реальной альтернативой им в арабском мире останется идеология исламского фундаментализма.

Эта война – надпись на стене: Израиль упускает исторический шанс заключить мир с арабским светским национализмом. Завтра он может оказаться лицом к лицу с монолитным фундаменталистским арабским миром – а это будет тысячекратно умноженный ХАМАС.

ТАКСИСТ, с которым я ехал в Тель-Авиве пару дней назад, размышлял вслух: почему бы не собрать сыновей всех министров и членов Кнессета в один батальон и не послать их в атаку на Газу?