ЛЕТО 1941 ГОДА. Три парня и две девушки встретились в баре и весело провели вечер, флиртуя, выпивая и пускаясь в недозволенные танцы. Все они из одного квартала Берлина.

Время было счастливое. Война, которую Гитлер начал полтора года назад, шла как нельзя лучше. За это недолгое время Германия завоевала Польшу, Данию, Норвегию, Голландию, Бельгию и Францию. Вермахт был непобедим, а Фюрер – настоящим гением: «величайшим стратегом всех времен».

Это начало фильма, который идет сейчас в наших кинотеатрах – уникального исторического документа. Пять часов зрители, затаив дыхание, не отрывают от экрана глаз, а потом он не отпускает их мысли и чувства еще дни и недели.

Вообще-то, этот фильм снят немцами и для немцев, о чем говорит его название: «Наши матери, наши отцы». Его цель – ответить на вопросы, беспокоящие многих молодых немцев в наши дни: Кем были наши отцы и деды? Что делали они во время этой ужасной войны? Что они ощущали? Какова была их роль в страшных преступлениях нацистов?

В фильме эти вопросы напрямую не задают. Но каждый немецкий зритель вынужден задать их себе, и ясного ответа на них нет. Фильм не погружается в глубины, но дает широкую панораму немецкого народа во время войны, разных слоев общества, разных групп: от военных преступников до пассивных наблюдателей и жертв.

Холокост отнюдь не в центре событий, но постоянно присутствует не как отдельное явление, а вплетенный в ткань жизни.

ФИЛЬМ начинается с 1941 года, и поэтому не отвечает на самый важный, по моему мнению, вопрос: как случилось, что цивилизованная нация, возможно, самая культурная в мире, избрала правительство с откровенно преступной программой?

Верно, что Гитлер не был избран абсолютным большинством на свободных выборах, но был очень близок к этому. И без труда нашел политических партнеров, готовых помочь ему в формировании правительства.

Некоторые тогда утверждали, что это чисто немецкое явление, проявление особого склада немецкого характера, сложившегося в ходе многих веков исторического развития. Теперь эта теория отвергнута. Но в таком случае, может ли подобное произойти в любой другой стране? Может ли случиться в нашей? При каких обстоятельствах такое становится возможным?

Фильм не дает ответа на эти вопросы, предоставляя зрителю искать его самостоятельно.

Молодые герои фильма ни о чем не спрашивают. Когда нацисты пришли к власти, им было по десять лет, и «Тысячелетний Рейх» (как нацисты называли свое государство) был для них единственной известной им реальностью. Таково естественное положение вещей, и отсюда начинается сюжет.

ДВОЕ парней – солдаты. Один уже успел понюхать пороха и носил медаль за отвагу, а его брата только что призвали. Третий был евреем. Как и две девушки, они полны молодого восторга. Всё кажется им прекрасным.

Война? Ну, так она долго не продлится. Сам Фюрер обещал, что к Рождеству мы одержим окончательную победу. И пятеро молодых людей обещали друг другу встретиться на Рождество. Никого не посетила и тень предчувствия ужасов, уготованных им судьбой.

Этот эпизод неизбежно напомнил мне о моем школьном классе. Через несколько недель после прихода нацистов к власти, я стал учеником первого класса средней школы в Ганновере. Мои соученики были того же возраста, что и герои фильма. В 1941 году их должны были призвать, а поскольку наша школа была элитной, все они, вероятно, стали бы офицерами.

Я проучился в этом классе полгода, и семья увезла меня в Палестину. Никого из своих соучеников я больше в жизни не встречал, кроме одного – Рудольфа Аугштейна, основателя журнала «Шпигель», которого я встретил через много лет после войны, и мы вновь стали друзьями. Что стало с остальными? Многие ли пережили войну? Сколько из них стало калеками? А сколько – военными преступниками?

Летом 1941 года они, вероятно, как и молодые люди из фильма, были счастливы, надеясь вернуться домой к Рождеству.

ДВОИХ отправили в невообразимый ад русского фронта. В фильме удачно изображена правда войны, которую мгновенно узнаёт любой побывавший в бою солдат. Разве что этот бой был стократно тяжелей, и в фильме это передано великолепно.

Старший брат, лейтенант, пытается защитить младшего. Кровавая баня продолжается еще четыре года, день за днём, час за часом, меняя их характеры. Они озверели. Они постоянно находятся в кольце смерти, на их глазах совершаются военные преступления, им приказывают расстреливать пленных, они видят, как рубят на куски еврейских детей. Сначала они делают жалкие попытки протестовать, потом держат свои сомнения при себе, потом сами принимают участие в преступлениях, как ни в чем не бывало..

Одна из девушек просит направить ее на передовую в военный госпиталь и становится свидетельницей мучительной агонии раненых, выдает свою напарницу медсестру-еврейку, и ее тут же охватывают угрызения совести. В конце фильма ее под Берлином насилуют красноармейцы, как почти всех немок в районах, захваченных жаждавшей мести Красной армией.

Израильских зрителей, возможно, больше заинтересует судьба еврейского парня, участника веселья в начале фильма. Его отец гордится тем, что он немец, и не может представить себе, чтобы немцы могли совершить те отвратительные поступки, которыми угрожает Гитлер. Он и в мыслях не имеет покинуть свою любимую родину. Но он предупреждает сына, что ему нельзя иметь близость с арийской девушкой. «Это будет нарушением закона!»

Когда его сын пытается бежать за границу с «помощью» коварного офицера гестапо, его ловят и отправляют в лагерь смерти, но ему удается бежать по дороге, и он присоединяется к польским партизанам (ненавидевшим евреев больше нацистов). Ему удается выжить.

Самый трагический персонаж – вторая девушка: легкомысленная беззаботная певичка, ставшая наложницей старшего офицера гестапо, который обещал посодействовать ее сценической карьере. Она отправляется на фронт со своей труппой, видит, что там происходит на самом деле, откровенно говорит о войне, попадает в тюрьму, где ее казнят за несколько часов до конца войны.

НО СУДЬБЫ героев – лишь каркас фильма. Гораздо важнее в нем мимолетные эпизоды, картина будней, различные образы немецкого общества.

Например, когда один из друзей заходит в квартиру, где раньше жили евреи, светловолосая арийка, получившая эту квартиру, жалуется на состояние, в котором оставили ее евреи, перед тем, как их здесь арестовали и отправили на смерть: «Что за свиньи эти евреи! Они даже не прибрали за собой!»

Все живут в постоянном страхе стать жертвой доноса, Никто не может избежать пронзительного ужаса. Даже на фронте, когда смерть глядит им в лицо, а один солдат осмелился намекнуть, что сомневается в Окончательной Победе, другие солдаты тут же затыкают ему рот: «Ты что, спятил?»

Еще хуже убийственная атмосфера всеобщего согласия. Все, от высших офицеров до последней служанки, постоянно повторяют пропагандистские лозунги. Не из страха, а потому что верят каждому слову всепроникающей машины пропаганды. Ни чего другого они не слышали.

Очень важно это понять. В тоталитарном государстве, фашистском, коммунистическом или любом другом, лишь очень немногие свободные духом люди способны противостоять бесконечно повторяемым лозунгам властей. Всё прочее кажется нереальным, ненормальным, безумным. Когда Красная армия уже оставила за собой Польшу и приближалась к Берлину, вера немцев в Окончательную Победу не была поколеблена. Ведь так сказал Фюрер, а Фюрер никогда не ошибается – такое и подумать нельзя!

Труднее всего понимается именно этот элемент ситуации. Гражданин в условиях преступного тоталитарного режима становится ребенком. Пропаганда заменяет ему реальность. Она становится единственной реальностью, которая ему известна. Она эффективнее террора.

В ЭТОМ ответ на вопрос, который мы не перестаем задавать: Как мог произойти Холокост? Планировали его немногие, но осуществляли сотни тысяч немцев: от машиниста паровоза до перебиравших бумаги чиновников. Как могли они совершить такое?

Могли, потому что для них это было естественным. Ведь евреи хотят уничтожить Германию. Орды коммунистов угрожают существованию каждого истинного арийца. Германии необходимо расширить свое жизненное пространство. Так сказал Фюрер.

Вот почему столь важен этот фильм не только для немцев, но для любого народа, включая наш.

Люди, бездумно забавляющиеся ультранационалистическими, фашистскими, расистскими или другими антидемократическими идеями, не понимают, что играют с огнем. Они не могут представить себе, во что превращается жизнь в стране, где попраны права человека, которая с презрением относится к демократии, угнетает другой народ и демонизирует меньшинства. Фильм ясно показывает это: такая жизнь превращается в ад.

ФИЛЬМ не скрывает, что евреи были основной жертвой нацистского Рейха, и ничто не могло сравниться с их страданиями. Но следующей за ними жертвой был сам немецкий народ.

Многие утверждают, что после такой травмы евреи не могут вести себя, как обычный народ, и поэтому Израиль нельзя судить по стандартам обычной страны. Они перенесли травму.

Это относится и к немцам. Создание такого фильма доказывает, что призрак нацизма всё еще преследует их, что они всё еще травмированы своим прошлым.

Когда Ангела Меркель встретилась на этой неделе с Биньямином Нетаньяху, весь мир смеялся, увидев снимок нашего премьера, палец которого случайно подрисовал усики на портрете Канцлерши.

Но отношения между двумя пережившими травму народами – далеко не шутка.

НАШИ МАТЕРИ, НАШИ ОТЦЫ

(нем. Unsere Mütter, unsere Väter, англ. Generation War)

Режиссер - Philipp Kadelbach.

Немецкий трёхсерийный телевизионный фильм,

показанный телеканалами ZDF и ORF 17, 18 и 20 марта 2013 года.

На сайте «Гуш Шалом» опубликован русский перевод книги Ури Авнери «Другая сторона медали», написанной по горячим следам войны 1948 года, участником которой он был.

http://zope.gush-shalom.org/home/ru/other-side-of-coin-russian.pdf