ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЕТ собой настоящий Нетаньяху?

Может быть, Биби – слабак, беспозвоночное, всегда уступающее нажиму, виляющий то вправо, то влево, смотря по тому, кто на него давит: Америка или партнеры по коалиции?

Или изворотливый глава «Ликуда», опасающийся, что Авигдор Иветт Либерман сдвинет его к центру, а сам станет верховодить всем правым лагерем?

Или – Нетаньяху принципиальный политик, полный решимости любой ценой предотвратить создание палестинского государства, и поэтому прибегающий к любым хитростям и уловкам, чтобы саботировать подлинные переговоры?

Настоящий Нетаньяху – встаньте!

Эй, погодите минуту, что тут происходит? Мне не померещилось: они встают все трое?

ПЕРВЫЙ Нетаньяху – тот, который у всех на виду. Листок на ветру. Беспринципный проныра со множеством трюков и единственной целью – удержаться у власти.

Кажется, он сам просит, надавить на него посильнее.

Барак Обама надавил, и он согласился заморозить строительство в поселениях – или сделал вид, что замораживает. Чтобы избежать кризиса с поселенцами, он пообещал им, что как только десять договоренных месяцев закончатся, строительство опять пойдет полным ходом.

Поселенцы не отступались, и он действительно возобновил строительство в должный срок, несмотря на интенсивный напор Нетаньяху, требовавшего продления моратория еще на два месяца. Почему именно два месяца? Потому что выборы в Конгресс состоятся 2 ноября, а Бараку до зарезу нужно избежать кризиса в отношениях c израильским истеблишментом до этой даты. Поэтому он готов предложить Нетаньяху что угодно: оружие, деньги, политическую поддержку, целый набор гарантий, чем должны закончиться переговоры, которые не начались. Шестьдесят дней! Шестьдесят дней! Всё царство за шестьдесят дней!

Сейчас Нетаньяху выписывает зигзаги между двумя сторонами, пытаясь понять, кто в данную минуту сильнее, кому можно уступить, сколько и когда. Во снах он, возможно, видит себя бароном Мюнхгаузеном, оказавшимся на узкой тропе между настигающим его львом раззявленной пастью крокодила перед ним. (Если память меня не подводит, барон пригнулся, и лев прыгнул прямо в пасть крокодилу).

В том и состоит великая надежда Нетаньяху: АЙПАК нанесет Обаме сокрушительное поражение на выборах, Обама нанесет сокрушительный удар по поселенцам, а наш барон Мюнхгаузен будет потирать руки и готовиться к новым сражениям.

Так это и есть настоящий Нетаньяху? Да, несомненно, он таков.

НО И ВТОРОЙ Нетаньяху не менее реален. Коварный Биби собрался обвести вокруг лапы хитрую лису – Иветта.

Либерман ошарашил генеральную ассамблею ООН, обратившись с трибуны к этому августейшему собранию.

Наш неподражаемый министр иностранных дел взял слово не для того, чтобы защитить политику своей страны, как это делают его бесцветные коллеги. Совсем наоборот: с трибуны ООН он яростно обрушился на политику собственного правительства, и разнес ее в пух и прах.

Официально провозглашенный правительством Израиля курс состоит в том, чтобы вести с палестинцами прямые переговоры, стремясь к достижению в течение года окончательного мирного договора.

«Чушь и вздор», – говорит министр иностранных дел того же правительства. Никаких шансов на заключение мирного договора ни за год, ни за сто лет не имеется. А необходимо долгосрочное промежуточное соглашение. Иными словами, бесконечное продолжение оккупации.

Почему Либерман выкинул такой фортель? Потому что обращался он не к редким фигурам, оставшимся в зале заседаний ООН во время его выступления, а к израильской публике. Он бросил вызов Нетаньяху: или отправляй меня в отставку, или сделай вид, что плевок тебе в лицо был дождевой каплей.

Но Нетаньяху не отправил его в отставку и вообще не прореагировал, лишь заметив мимоходом, что точка зрения Либермана – это не его точка зрения. А, в самом деле, почему не прореагировал? Ясно, что если бы Нетаньяху вышиб партию Либермана из правительства и заменил ее «Кадимой» с Ципи Ливни, то Либерман обошелся бы с ним так же, как сам Нетаньяху – с Ицхаком Рабиным. Либерман объявил бы его изменником, продавшим родину, и врагом поселений. Его приверженцы стали бы устраивать шествия, поднимая плакаты с Нетаньяху в фашистской форме или с арабской куфиёй, а другие провели бы каббалистический ритуал, моля Господа о его погибели.

Либерман высоко вознес бы знамя «правых», расколол «Ликуд» и стал единоличным властителем всего израильского правого лагеря. А отсюда, уверен он – прямой пусть в премьеры.

Нетаньяху всё это прекрасно понимает, и поэтому сдерживается. Как человек, выросший в Соединенных Штатах, он, вероятно, помнит слова Линдона Джонсона об Эдгаре Гувере: пусть он лучше сидит в палатке и отливает наружу, чем будет снаружи лить на нас. И, ВПОЛНЕ ВОЗМОЖНО, что этот второй Нетаньяху совсем не против плана, изложенного Либерманом на Генеральной ассамблее ООН.

Но отвергнуть мир и высказать идею долгосрочного предварительного соглашения нашему министру иностранных дел оказалось мало. Он представил и собственное решение. Ничего удивительного, что оно совпадает с избирательной платформой его партии «Исраэль Бейтейну» («Наш дом Израиль», сокращенно НДИ). Суть: «Израиль – Национальное Государство Еврейского Народа» будет свободно от арабов, или, по-немецки станет «Araberrein».

Но Либерман бережет человеческий облик, к этнической чистке (по крайней мере, публично) не призывает и третьей Накбы не предлагает (первой была катастрофа палестинцев 1948 года, а второй – изгнание 1967-го). У него куда более творческое решение: он отделит от Израиля арабские города и поселки вдоль восточной границы – так называемый «треугольник» от Умм аль-Фахма на севере до Куфр Кассема на юге. Этот район вместе с его жителями и землями, будет присоединен к территории Палестинской администрации, а взамен Израиль аннексирует поселения на Западном берегу.

Возникает, конечно, ряд вопросов. Во-первых, как быть с районами компактного проживания арабов в Галилее, где имеются арабские поселки и города, например, Назарет и Шефа Амр, и есть смешанное арабско-еврейское население в Хайфе и Акко? Либерман не предлагает их трансфера. Не предполагает он и отказаться от Восточного Иерусалима с четвертью миллионов арабских жителей. Если это так, готов ли он оставить в «Национальном Государстве Еврейского Народа» более семисот пятидесяти тысяч арабов? Или по ночам в своей постели, он мечтает о том, что всё же проведет этническую чистку?

Вопрос второй: кому он собирается передать арабские города и поселки «Треугольника»? Без мирного договора не может быть и палестинского государства. Вместо него будет оставаться Палестинская администрация с несколькими мелкими анклавами под израильской оккупацией. Долгосрочное промежуточное оглашение сохранит такую ситуацию более или менее неизменной. Означать это будет лишь то, что территории, которые являются сейчас частью Израиля, превратится в территорию под израильской оккупацией. Ее жители утратят статус граждан Израиля и станут оккупированным населением, лишенным гражданских и человеческих прав.

Насколько известно, ни один из арабских лидеров в Израиле на это не согласен. Даже в прошлом, когда Либерман, вроде бы, соглашался на создание палестинского государства и хотел передать ему арабские районы Израиля, никто из арабских лидеров на это не пошел. Численность арабского населения Израиля действительно приближается к полутора миллионам, и оно действительно является частью палестинского народа, но входит также и в число израильтян.

Нетаньяху, конечно, опасается Либермана, но не потому ли он не осудил либермановскую речь в ООН, что втайне разделяет его мысли?

Во всяком случае, на этой неделе Нетаньяху объявил, что усыновляет либермановскую детку: его требование о том, что неевреи (имея в виду арабов), желающие получить израильское гражданство, должны будут клясться в верности не просто Государству Израиль, что вполне обычно, но «Израилю как еврейскому и демократическому государству». Эту лишенную всякого смысла поправку придумали только для того, чтобы спровоцировать 20% израильтян, являющихся арабами. С таким же основанием можно потребовать от кандидатов на получение гражданства США присягнуть на верность «Соединенным Штатам как Белой Англо-Саксонской и Христианской Нации».

НО ВПОЛНЕ ВОЗМОЖНО, что есть и третий Нетаньяху, вознесшийся выше других.

Этот Нетаньяху всегда верил в торжество Великого Израиля, и никогда не отрекался от идеологии, которую впитал с молоком матери.

Ветеран израильской журналистики Гидеон Самет заходит еще дальше: он убежден, что основной мотив действий Нетаньяху – в его полном послушании своему старому отцу.

Бен-Циону Нетаньяху исполнилось сто лет, и он полностью сохранил ясность разума. Уроженец Варшавы, он приехал в Палестину в 1920 году, сменил свою фамилию с Меликовского на Нетаньяху («Бог дал») и стал профессором истории. Он всегда занимал место на самом крайнем правом фланге. Бен-Цион Нетаньяху несколько раз подолгу жил в США, где вырастил трёх своих сыновей. Когда в 1947 году Генеральная ассамблея ООН приняла план раздела Палестины на еврейское и арабское государство, отец Нетаньяху подписал опубликованную в «Нью-Йорк таймс» петицию, осуждавшую эту резолюцию в самых резких выражениях. Когда он вернулся в Израиль, в новосозданную «Партию свободы» (предшественницу «Ликуда») его не приняли, потому что его взгляды оказались экстремистскими даже на вкус Менахема-Бегина. Он утверждает, что Еврейский университет отказал ему в профессорской должности из-за его взглядов, и его озлобленность, вызванная этим отказом, отравляла атмосферу в доме.

Область профессорской специализации Бен-Циона Нетаньяху – испанское еврейство и, в частности, испанская инквизиция. Он осуждает евреев, принявших христианство (маронов), и утверждает, что почти все они охотно ассимилировалось в испанское общество, что противоречит официальному героическому мифу, по которому мароны продолжали тайно исповедовать религию своих предков.

Когда Нетаньяху-сын передал часть Хеврона Палестинской администрации, отец публично упрекал его за это и утверждал, что он недостоин своего поста премьер-министра и потянул бы разве что на министра иностранных дел. Но сын приложил огромные усилия, чтобы сохранить верность взглядам своего отца, и это – главная движущая сила его политики. Самет пишет, что Биньямин не посмел бы взглянуть в лицо своему отцу и сказать, что он отказался от части Эрец Исраэль – Земли Израильской.

Я мог бы принять эту версию. Нетаньяху никогда не согласится взять на себя ответственность за создание палестинского государства и никогда не станет вести серьезных переговоров о мире – разве что под очень сильным нажимом. Это и есть всё, что мы имеем, а прочее – пустая болтовня.

Если бы подлинному Нетаньяху приказали встать, то встали бы все трое, а, может быть, и еще несколько. Но третий из них представляется мне самым подлинным.